От такого изобилия я немного оторопел и мысленно прикинув в уме вес пищи на порцию человека решил, что даже если мы все немедленно примемся за еду, то прикончим запасы не раньше следующей среды.
- Проходите господа, садитесь. – Радушный Урук-Хан, на время «убрав клыки», вальяжно возлежал на мягких подушках. Одет он бык так же неброско и по-походному, однако его костюм выгодно отличался от нашего парадного облачения. В наших костюмах можно было отдыхать, веселиться, играть в подвижные игры, но не более. Костюм Урук-Хана предполагал активные действия, от пеших прогулок по пересеченной местности, до конной атаки. – Присаживайтесь, не стесняйтесь господа. Вот вы, советник, можете сесть напротив меня, так как я считаю вас равным себе по статусу. Вы барон садитесь по левую руку от меня, так как ваша боевая слава, словно оружие в руке, крепка и смертельна. Вы Серый садитесь позади милейшего Баруса. Пусть роль ваша по сей момент не главная.
Все расселись и только я с полковником остались в недоумении. Я отчетливо понимал, что Урук-Хан ведет какую-то игру и все это театрализованное представление, не более чем тщательно выверенный ход, надрез сделанный умелой рукой хирурга. Оставалось понять, что же вспарывает этот эфирный скальпель.
- Остались вы двое, - продолжил свой монолог хозяин шатра. – Полковник госслужбы и опальный негоциант. Положение у вас у обоих сомнительное. Оба вы гости непрошенное, но вот полезны вы делу или вредны, я пока не разобрался. Позволяю вам самим выбрать место за столом.
Выбор остался не богатый. Свободное место по левую руку от Урук-Хана и еще одно, на удалении, в конце стола. Убей меня икота, если бы я хоть на грамм понимал их значимость. Мы с Суздальским с тревогой переглянулись и тот, решившись, упал по левую руку. Мне же достался торец.
- Умно, - расплылся в улыбке предводитель степного воинства. – Хотя на мой взгляд опрометчиво. Вы полковник, того не ведая, а может быть и зная, выбрали место визиря, отдав сомнительную роль пришлого, но почетного гостя Сбирскому. Ну что-же. Так тому и быть.
Я уселся на свою подушку и приготовился слушать, однако Урук-Хан в разговор вступать не спешил и сразу предложил всем подкрепиться, чем все тут же и воспользовались. Добряк Грецки набросился на угощение сразу. То-же самое повторили и Серый с Суздальским, однако взгляд мой зацепился за Амира. Советник вроде бы и не спешил приступать к пиршеству, хоть и был так же голоден как его спутники.
- Не бойтесь Барус, - снова оскалился Урук-Хан. – Я торговец, воин, стратег, иногда политик, но вовсе не отравитель. Те, кто вкушают пищу вместе со мной, благословенны пустошью и могут не опасаться за собственную жизнь.
Советник пожал плечами и принялся за еду.
- Послушайте, Урук-Хан.
- Можно просто Хан. – Усмехнулся хозяин, неспешно отхлебывая вино из расписной пиалы. – Я, знаете-ли, космополит и предпочитаю общаться без титулов.
- Хорошо, - кивнул я. – Хан. Чем мы, собственно обязаны столько радушному приему и негостеприимной встрече?
- Все очень просто. – Мой собеседник расплылся в улыбке. – За свое радушие и дальнейшую помощь я хочу от вас небольшую, самую крохотную услугу.
- Вы знаете суть нашего предприятия.
- Серый мне рассказал. Более того, я давно и плотно сотрудничаю с господином Подольских и только присутствие его ставленника не дало вашим головам отделиться от тела.
- Но если вы знаете суть предприятия, то будучи разумным человеком, вы просто обязаны оказать нам посильную помощь.
- Послушайте, Сбирский. – Голос Урук-Хана из бархатно вальяжного в мгновения ока превратился в полоску стали. – Вы деловой человек, я к слову, тоже. Любая помощь стоит чего-то, а альтруизм придумали нищие, чтобы проще было побираться.
- Но джины…
- Чушь. – Хан брезгливо сморщился. – В фольклор я верю ровно на столько, насколько можно его продать. Я подозреваю что причины вашего поспешного путешествия несколько более материальны, чем свирепые духи пустоши. Я безраздельно владею всеми торговыми путями от побережья северного моря до скалистых гор Безмолвия, которые подступают к оазисам рожденным пустошью за десятки переходов конного отряда отсюда и прекрасно понимаю природу вещей. Ранее нам доставляли удивительные по изящности и исполнении безделушки, и делали это такие же негоцианты как вы, но в один момент поток диковин из бурной реки превратился в тоненький ручеек, а затем и вовсе тонкую ниточку. Недавно иссякла и она, а ваши, Сбирский, соплеменники вооружаются и уходят куда-то на южное побережье. Истерия, которой подверглись все от мала до велика, и организовали ее ваши же, Дмитрий, соотечественники. Вы не подскажете, что происходит?