И бернардинскую обитель
(Теперь там только два столба —Что ж, это древних стен судьба, И о минувшем не грустите!)
Живет один отшельник там,
Но стоит он, ручаюсь вам,
Всех, кто носил когда-то
Сандалии и капюшон.
Лорд на ночлег был приглашен
По милости аббата.
Лучом рассвета пробужден,
Взошел на башню Мармион.
Шотландский лагерь видит он
На Флодденских холмах.
Палатки блещут белизной,
Как снег, оставшийся весной
На сумрачных хребтах.
Он видит — в лагере врагов
Перемещение рядов,
Движенье за холмом —
Является за рядом ряд,
И копий острия горят
Под утренним лучом.
То флаги круто развернутся,
То их ряды дугой прогнутся,
То сдвинутся, то разойдутся.
И понял опытный барон:
Шотландцы сверху наблюдают,
Как англичане наступают
Внизу, в лощине, с двух сторон.
Шотландцы с Флодденских холмов
Давно увидели врагов,
Оставивших свой стан ночной,
Как вниз и вверх виясь змеей, Полки английских главных сил
Уже переходили Тилл
Через Твайзелский мост.
По граням каменистых гряд
В ущелье, вниз, за рядом ряд
Тесниной шли отряд в отряд,
Как бесконечный хвост.
Там, где боярышник цветет,
Где Тилл медлительный течет,
По тропке, по уступам скал,
Где темный замок нависал,
Над узким арочным мостом,
В ущелье мрачном и крутом,
Поток людей, поток знамен,
Вползая на лесистый склон,
Большие огибал дубы,
Кустарник мял под звук трубы.
В то утро эхом труб звенел
Хор диких скал твоих, Твайзел, И славных множество вождей
Нашли конец в реке твоей!
А там, где в щедрости лесной
Цветет боярышник весной,
Там, оголяя склон горы,
Путь прорубали топоры.
20
Но почему шотландский строй
Всё медлит, не вступая в бой, Когда поток английских сил
Уже ущелье затопил?
И почему Иаков сам,
Сей рыцарь, сей любимец дам,
Не сделав ничего,
Без всякой ярости глядит,
Как лорд Серрей отрезал Твид
От армии его?
Где слава рыцарских мечей?
О Дуглас! Жезл бери скорей,
Рандольф — ведь ты не трус!
О если б встал на час один
Уоллес во главе дружин,
Или искусный Брюс!
Чтоб грянул над страной моей
Клич: «Правда и святой Андрей!»
И этот день бы увидал,
Как Флодден — Беннакборном стал!
Но час бесценный миновал,
И на холме шотландский стан
Взят в клещи войском англичан!
21
Барон следил издалека,
Как маневрируют войска.
Вдруг закричал Фитц-Юстас: «Эй!
Милорд, вы слышите — Серрей!
Британских барабанов гром
Там, между Твидом и холмом!
Вон пушки, конница, стрелки,
Уже за Тиллом все полки!
Шлем — за ремесленный колпак, Когда окажется не так!
Ещё, ещё! А как идут!
Вон там, где заросли, и тут!
Я вижу шелк знамен!
А копья, копья! Целый лес!
Святой Георгий бы воскрес —
Доволен был бы он!»
«Эй, — крикнул Блонт, — кончай болтать!
Что лорд изволит приказать?»
А Мармион вскричал: «Быстрей, За Твид! Туда, где лорд Серрей!
Король не может отступить —
А значит, битве всё же бьггь!
Тогда должна в тылу у нас
Быть леди Клер в опасный час».
И вот уж лорд в седле сидит…
Кивнув аббату, сделал вид,
Что не расслышал, как аббат
Оставить Клару попросил.
…По склону вниз скакал отряд, А рыцарь сам себе твердил:
«Добычу сокол не отдаст,
Ведь старый ворон может быть
Послушен Дугласу… решить
Ее судьбу… Неровен час…
Нет, пусть она со мной идет…»
Вот через Твид опасный брод:
Левей кипит водоворот.
Въезжает лорд в поток,
Фитц-Юстас рядом с Кларой встал, Коня за повод Хьюберт взял
И перейти помог.
Стрелки нестройною толпой,
Отчаянно борясь с водой,
Скакали, кто как мог.
И каждый лук огромный свой
Нес высоко над головой,
Чтобы с сухою тетивой
Вступить в жестокий бой.
Лорд дал коню передохнуть
И снова продолжал свой путь.
Стрелки сравняли строй —
Летят вдоль берега реки,
И вот, догнав свои полки,
Взошли на холм крутой.
23
Отсюда были с вышины
Две грозных армии видные
Тянулся против строя строй
На север и на юг.
Звучал голодных пушек вой —
Салютов громкий звук.
Как не похож их резкий рев
На грохот нынешних боев!
Вот здесь-то, на холме крутом, Под серым каменным крестом
Остановился Мармион,
И Кларе мягко молвил он:
«Отсюда виден будет бой…
В молитве кроткой и святой
Ты Мармиона помяни…
Не хочешь? Бог тебя храни…
Пока я жив — назло судьбе