— Эй, рванина! — это Гиена, его голос фиг с кем перепутаешь. — Время жрать, подходи по одному! Завтра у вас тяжелый день, не бросать же вас голодненькими!
Процедура раздачи еды оказалась простая — мы выстроились в очередь, каждый подходил к решетке, получал миску хрючева, ложку и ломоть хлеба. Я был последним. Взял алюминиевую миску, отошел обратно к своему месту, понюхал содержимое. Каша? Или какое-то рагу? Наверное, так выглядела бы еда, если взять остатки супа в котле и высыпать в них остатки второго. С другой стороны, жрать уже хотелось, да и армия научила, что есть надо, когда есть такая возможность, потом ее может и не быть. Я зачерпнул ложку хрючева и поднес ко рту. Еще раз понюхал.
Еда пахла столовкой и чем-то еще. Неуловимым, но быть этого в еде не должно. Стоп. Это мои родители считали, что я все три года дудел в трубу в оркестре крохотной части на монгольской границе. Первый год так и было, но по контракту я попал в совсем другой род войск. А тактическая разведка воспитывает совсем другие привычки. Например, что не вся еда одинаково полезна. Я поставил миску на пустое сиденье рядом с собой.
— Эй, малец! Ты что ли жрать не будешь? — тут же подскочил ко мне один из шестерок.
— Я не голодный, — я снова глупо улыбнулся. — Хотите?
В желудке заурчало. Я смотрел, как мои товарищи по несчастью наворачивают жрачку, постукивая ложками и жадно причавкивая. Возможно, чутье меня и подвело. Если это и правда какой-то другой мир, то и запахи здесь могут быть другие? Вдруг это просто включилась паранойя от нервного перенапряжения?
Первым завалился на бок один из бомжей. Сам момент я не успел отследить, старался в сторону их вонючего клубка по интересам не смотреть. Глянул только когда он уже лежал. Глаза закрыты, но вроде дышит. Потом поник второй. Потом свернулся калачиком у ног Авторитета один из шестерок. По спине пробежал легонький холодок. Бюрократ сполз по стене, растянулся, запрокинув голову и внезапно оглушительно захрапел. Ах вот это что… Какое-то снотворное.
Чтобы не отрываться от коллектива я быстренько сполз на пол и прилег, продолжая наблюдать за всеобщим отходом ко сну из-под прикрытых век.
Зал ожидания превратился в спальню минут, наверное, за пять. А еще через пять я услышал, как лязгнул замок на решетке.
Глава 3. Простые радости работорговцев
Я вжался щекой в пол и не шевелился. Двое. Ходят, не крадучись по залу ожидаия. Что-то металлически лязгнуло, видимо миски собирают. Со стороны Авторитета раздался характерный кашляющий смешок, значит один из двух Гиена.
— Так и хочется ему в рот мышь сунуть, — сказал он. — Не проснется же?
— Не, — ответил второй вполголоса. Кажется, Мелкий. — Старая карга свое дело знает, будут дрыхнуть до рассвета, хоть ногами их пинай.
— Эх, дряньство, что ж у меня мусора-то никакого нет? — Гиена снова заржал. — Он так смешно рот раззявил, прямо хохма была бы с утра на его рожу посмотреть!
— Шутки у тебя… — Точно, Мелкий.
Потом шаги приблизились ко мне. Сквозь прикрытые веки я видел пару кирзовых сапог рядом с моим лицом.
— Слушай, это… — похоже, Гиена стоял у меня за спиной. — Я тут заглянул в ту бумажку…
— И что? — судя по голосу, Мелкий напрягся.
— Там было написано «одаренность высокая» в трех полосках.
— Да ладно?! Не может быть такого!
— Да зуб на сало! — Гиена сделал какое-то движение рукой, одежда зашуршала. Перекрестился?
— Но его же не могли тогда из столицы выпустить, — задумчиво сказал Мелкий. — Их же еще в школе проверяют. Отправили бы в Соловец учиться, а там, говорят, чисто казарма.
— Да он вообще какой-то странный, — миски в руках у Гиены звякнули. — Я такой одежды никогда не видел.
— Мало ли, что там теперь за мода? — Мелкий хмыкнул. — Много ты тут столичных хлыщей видел?
— Демидовы, — Гиена сплюнул. — Слушай, а может мы того… Сожжем бумажку эту и Кирке ничего не скажем? Она же с вечера всех проверила, а этого салагу Веня потом уже подобрал.
— Чейта не скажем? А если еще раз проверит?
— Или не проверит, забьет, — сказал Гиена. — Нальем ей первача с утречка, она и расслабится.
— Ну… — задумчиво протянул Мелкий.
— Вот тебе и «ну»! — передразнил Гиена. — Мы за этого мозгляка пять тыщ можем получить. А если Кирка бумажку эту увидит, то бесплатно его заберет.
— Он же малохольный, кто за него даст пять тыщ, умник? — Мелкий захохотал. — Три разве что, и до если повезет.