Выбрать главу

Когда Всё началось, никто сразу не понял, что вся эта жизнь стала отныне прошлой. Некоторые по сию пору верят, что «всё ещё как-то образуется, не может же всё вот так продолжаться» — и лучше не спрашивать, как может ожить разложившийся труп. В память накрепко врезалось ощущение беззвучного грохота, которым сопровождались те дни в Самом Начале. Обыватели прекрасно понимали, вернее, чуяли циклопический масштаб перемен и их окончательность, но в голову это никак не влезало и слова не находились, не нашлись они и по сей день. Как обозвать Всю Эту Хуйню? Войны как таковой не было; впрочем, была — но это стало ясным лишь спустя довольно продолжительное время, никаких массированных ядерных ударов тоже, хотя, пока работало радио и телевизор, что-то такое говорили; но кто, на кого и что сбросил, оставалось неясным. Об окружающем Тридцатку районе ещё что-то доносилось, но что творилось за хозяйскими блокпостами всей Ural Area, никто точно не знал, сведения же от приходящих торговцев были довольно противоречивы. «Хозяйки» же предпочитали считать, что в Южноуральской спецзоне никого нет — и для всех это было удобно. Видимо, отрапортовали о стопроцентной зачистке, а теперь сами себя подставлять не хотят. Ну, нам после той зачистки тоже возникать не больно надо — себе дороже, и в районе от Хаслей до Пыштыма хозяева чувствуют себя як на ридной Оклахомщине.

Да, дали они тогда оторваться, никто и сотой доли такого не ожидал. Тогда какие-то идиоты, скорее всего — вояки, отбили у «хозяек» полный заправщик и разнесли из пулемётов посланного разобраться «хамвика». Хозяева быстренько сориентировались, за зону не полезли, просто куда-то позвонили — и по тридцатке откуда-то издалека отработали несколько ихних РСЗО,[14] какого-то уж очень большого калибра. Наш-то «Град» не подарок, а тут было что-то покруче. Работали четыре ПУ,[15] отстреливали по восемь ракет. Потом с полчаса-час перезаряжались, и по новой. Когда Ахмет ходил поглядеть чего-нибудь полезного по руинам, при первом взгляде на результат просто оторопел: по городу буквально прошлись граблями, между Свердлова и Ленина вместо домов лежали кучи дымящегося щебня. Никаких остатков стен, от довольно крепких сталинских строений остались невысокие холмы — от ЗЭМИ до самого парка. Смотрелось это страшновато, поэтому больше к хозяевам никто не лез.

Помнится, как они впервые появились у нас. Когда электричество ещё работало, по ящику незадолго до Этого начали уж очень рьяно грузить, что-де никак у нас не получается нормально управляться со своим оружием — атомными бомбами, ракетами и прочей дрянью. Грузили, конечно, и раньше — но тут уж совсем москвичи расстроились; как ни включишь, так обязательно какая-нибудь симпатичная дикторша или американский профессор чуть не рыдает: и как у нас всё плохо лежит, а нормально чтоб охранять — денег, мол, нету, и в ближайшее время не будет — а всё потому, что не с нормальными странами дружим, а со всякими беспредельщиками. И так не меньше полгода плачут и плачут, плачут и плачут. Так достали эти ихние сопли, что наши мужики уже ходят и матерятся — дескать, забрали бы к себе в свою Америку всё это ядерное говно, лишь бы перестали на мозги капать. И точно! Вскоре слух пошел — приедут американские военные, наш завод от всяких ваххабитов и талибанов оборонять. Помнится, все тогда смеялись — кто ж их самих охранять-то будет? Досмеялись, бля. Когда американцы приехали, начали с того, что заменили на заводских КПП[16] наших вэвэшников[17] и стали строить себе городок. Надо сказать, быстро построили, меньше полгода проковырялись. Что построили — никто толком не знал: стройку с дороги было не видать, а наших к строительству не подпускали. Потом, как построили, дорогу между городом и заводом, а это километра три — стали обносить железным забором, с освещением, камерами и прочими делами. Над заводом и городом появились ихние беспилотники, даже, как некоторые говорили, с бомбами. Опять же, по слухам, заминировали весь периметр вокруг завода. Кто на заводе работал, говорили, что американцы в цеха особо не совались, всё больше с начальством в управлениях заседали, так что их было даже меньше заметно, чем в городе. Единственно что — отменили привычные пропуска, теперь пропуск, вернее, чип, приспособой типа шприца загоняли под кожу на лбу, который считывался одновременно со сканированием ириса. Ну, вроде, всё это на жизнь не сильно повлияло — поговорили, что типа это ещё в библии предсказано, да и перестали. В городе американцы показывались редко, ничего не покупали; так, пронесутся на своих «хамвиках» до заводоуправления — и снова тишь да гладь, будто и нету их. Дивизию ВВ, что стояла в Тридцатке, ещё до всего этого сократили сначала до двух полков, потом до одного, а потом и до двух батальонов, оставшихся охранять непонятно что.

вернуться

14

РСЗО — реактивная система залпового огня.

вернуться

15

ПУ — пусковая установка.

вернуться

16

КПП — контрольно-пропускной пункт, через который жители городов, имеющих статус ЗАТО (закрытое административно-территориальное образование) въезжают и выезжают из города по специальным документам.

вернуться

17

«Вэвэшник» — солдат Внутренних войск.