Однажды, когда Марпа обедал с Наропой, появился ученый-пандит из Лабара, что в Кашмире, — спокойный, кроткий монах по имени Акарасидцхи. Даже Наропа обращался к нему как к равному. Акарасид― дхи приветствовал Наропу словами:
— Дай мне, пожалуйста, посвящение, передачу посредством чтения текста, комментарии и устные наставления по «Гухья-самадже».
Марпа присоединился к его просьбе. Наропа ответил:
— Хорошо. Сейчас пришло время для этого, так что я вам все передам.
Вместе с ученым Акарасидцхи Марпа получил от Наропы посвящение полной и упрощенной мандал «Гухья-самаджи», а также передачу великого тантрического комментария под названием «Адвая-самата― виджайя», состоящего из трех тысяч пятисот строф, вместе с текстом толкования «Прадипа-удцьотана― нама-тика».
Когда поучения завершились, Акарасидцхи приготовился уходить. Марпа поинтересовался:
— Куда ты сейчас собираешься?
— Я направляюсь через Тибет в паломничество в У-Тай Шань, что в Китае.
Марпа тутже подумал: «Теперь, когда этот ученый― пандит проедет через Тибет, наверное, меньше людей будет приходить ко мне за передачей «Гухья― самаджи».
Акарасидцхи же, обладавший очень высокой проницательностью, прочитал мысли Марпы. Ничего не сказав, он отбыл в Тибет.
Приехав в Каб Кунгганг, Акарасидцхи встретил там переводчика Нагцо, когда тот давал поучения по «Прадипа-удцьотане», сидя на крыше дома. Нагцо спросил путешественника:
— Кто ты, йогин? Куда направляешься?
— Я пандит из Индии. Иду в Китай, в У-Тай Шань.
Нагцо в ответ проворчал:
— Эти так называемые индийские пандиты только и слоняются вокруг в поисках золота, пачкая все своими босыми грязными ногами. Они смешны. А кстати, знаком ли ты с пандитом Акарасидцхи?
— Это я.
— О, в таком случае ты пришел не в поисках золота. Я слышал о тебе как о превосходном Учителе!
С этими словами Нагцо пригласил путника в дом и оказал ему всяческое гостеприимство, после чего попросил дать глубокие и обширные поучения по различным сутрам и тантрам, в частности — по «Гухья-самадже». Наставляя в этих поучениях, пандит, обладавший тонкой чувствительностью, вдруг понял: «Вот я прибыл в Тибет и обучаю Дхарме. Но в этой стране ни у кого, кроме этого переводчика, нет со мной кармической связи, необходимой для ученичества. Все сегодняшние жители Тибета, предрасположенные к Алмазному Пути, будут учениками Марпы-переводчика, который является воплощением Домби Херуки. Только Марпе под силу смирить их крутой нрав. Если я продолжу путь в Китай, моя жизнь будет в опасности. Мое предназначение — осуществлять деяния Будц в стране Удцияне», — и Акарасидцхи решил вернуться в Индию.
Нагцо же, получив драгоценные поучения, поднес Учителю в дар много золота и других вещей, необходимых для путешествия по Тибету, и сказал:
— Если ты собрался в Китай, тебе сначала придется пройти через Тибет. Я дам тебе сколько угодно проводников и слуг, чтобы они проводили тебя до Лхасы.
Акарасиддхи, принявший великое решение и помнивший первые слова Нагцо о пандитах, которые слоняются повсюду в поисках золота, отвечал:
— Я передумал и возвращаюсь в Индию, — и отказался принять какие-либо дары.
— Почему? — удивился Нагцо.
Пандит рассказал ему все, что постиг посредством своего проникновенного видения.
Нагцо ответил:
— Даже если ты возвращаешься в Индию, ты должен принять мое золото, чтобы я мог сделать благие накопления. — И со слезами на глазах он умолял монаха принять дары.
— Хорошо, — ответил тот. — Чтобы твои накопления осуществились, я приму немного золота. — И он взял одну меру, после чего откланялся.
Благодаря этой беседе с Акарасиддхи переводчик Нагцо пережил внутреннее видение и понял, что Мастер Марпа был великим Бодхисаттвой, пребывающим на высоких ступенях (бхуми) этого Пути. Сам же Акарасиддхи прибыл в Индию и, отыскав там Марпу, сообщил ему:
— Друг мой, я не сделал того, чего ты опасался. Как ты и желаешь, деятельность Будд по обучению тибетцев Дхарме будет твоей.
Марпа смущенно подумал: «Этот великий пандит прочитал мои мысли благодаря своему проникновенному видению. Я, правда, не нарушал никаких обещаний, так что стыдиться мне нечего. Но в целом нужно лучше осознавать, что происходит в моем уме. Нельзя допускать плохих мыслей».