- Кстати, я тоже в долю вошёл на торговую операцию нашего маркиза, - добавил Мальцов, - считаю дело надёжным и сверхвыгодным, несмотрая на морской риск всё потерять.
- Я тоже вошёл, - подтвердил Легостаев, - а свою долю получу хлопком на обратном пути. Уже с торговцами из Чарльтона списался.
Естественно, что просто золото, серебро и деньги не обязательно везти, когда на них можно накупить колониальных товаров. Андрей Андреевич совсем обуржуился, добавив в товары свою шерстяную и хлопковую ткань и докупив иголок для её сшивания. Там, в Калифорнии, ткань тоже нужна, как и инструменты для пошива.
- Странно, что этим не занимается Русско-Американская компания. Могли бы денег заработать для своих акционеров, - отметил Полянский.
- Ян Войцехович, поверьте, - улыбнулся Мальцов, - в компании уже обсуждают этот вопрос. Кстати, акции РАК подросли на разговорах и я продал свой пакет.
- Почему, Иван Акимович?
- Потому что они ещё очень долго будут обсуждать и сомневаться, а мы с вами действуем быстро. Не удивлюсь, если чистая прибыль с оборота составит не меньше миллиона рублей.
Да уж, цифра впечатляющая, жаль, что Старко отойдёт половина, как владельцу корабля, но и остальное немало. Всем хватит, когда сидишь и ждёшь, занимаясь другими делами. Такова участь всех деловых ждунов, инвестирующих свои капиталы в побочные прожекты. Впрочем, если бы эти говоруны не заинтересовались проектами монастырского выпускника, четыре года назад, то так бы и стояли в стороне от заработков, причём солидных. Сидя на берегу можно до посинения ждать "труп врага", на это только у китайцев терпения хватает. Проще, всё-таки, пойти и забить мамонта, как бы невероятно это не выглядело.
Самого Старко одолевали любопыткины.
- Олег, за что тебя маркизатом оделили? - докапывался Вацлав Полянский.
Он, хоть и стал капитаном, но остался командиром полубатареи. Правда, имел перспективу на будущее. Опять же, получил к Анне четвёртой степени ещё и Станислава третьей, но уже третья Анна прошла мимо. Вроде по мелочам, но проигрывается конкуренция другу Алексу Легостаеву, а значит, выпив, нужно к кому-нибудь докопаться.
- Вацлав Янович, я титул сам выпросил, без заслуг, - пошутил Старко на свою голову.
Тут же кто-то из совсем мелких подпоручиков целую тираду произнёс, да ещё так напыщенно, что стало стыдно. Почти!
- Мы, между прочим, кровь проливали на войне, жизнью рисковали, пока кое-кто титулы выпрашивал, - очередной подпоручик, попавший недавно в дивизию (в связи с укомплектованием полубригады трофейных пушек), решил поставить гражданского штафирку на место, - право слово, стыдно за таких, как вы.
Офицер нарывался на скандал и даже дуэль, так как верил в то, что "на миру и смерть красна". Это же так восхитительно, когда на глазах у всех порицаешь кого-нибудь за что-нибудь. Рядом стоят боевые товарищи и чувствуешь себя героем момента (примерно как в интернетах будущего, когда группа наваливается на одного и все вдруг становятся смелыми).
- Согласен с вами, господин подпоручик, но и в тылу нужны те, кто поддерживает армию своей деятельностью.
- Стыдно, господин гражданский, могли бы и добровольцем пойти, как сделал тот же Старко! - окружавшие остолбенели, охренев от такого оборота.
А сам попаданец вспомнил случай из собственной юности. Тогда семья переехала в новый дом и на месте организовалась группа молодых, которую он и возглавил. Или, как тогда называлось, "мазу держал". И как-то его младший брат пришёл домой и ржал, как умалишённый:
- Представляешь, сейчас местные тормознули и тобой пригрозили. Мол, "мы с самим Стариком в кентах", обещали тебя на меня натравить.
А что делать, коли пока никто никого толком не знает, а понтоваться уже хочется?
- Господин подпоручик, я невоеннообязанный по статусу, - начал оправдываться Олег, натянув на морду самую серьёзную мину, но тут уже Полянский не выдержал.
Он не просто рассмеялся, а очень даже неприлично гоготал и, в результате, привлёк внимание чуть ли не половины присутствующих. Народ потянулся со всех сторон.
- Это невероятно, - Вацлав похлопал подпоручика по плечу, - ты приводишь в пример Старко... самому Старко!
Ошарашенный офицерик растерялся, не понимая, что происходит. Вроде только что был героем положения за счёт чужой славы и вдруг наступил момент истины. Он наслушался в дивизии легенд, приготовил их для салонов, чтобы было чем покорять сердца, чуток подредактировал их под себя (поди проверь) и, получается, сел в лужу. Хоть стреляйся от такого афронта.