Самый младший Каретин радостно обнялся со своим другом с детских времён.
- Здравствуй, Олег Саныч, очень рад!
- Сначала Андрея вызовем, а то он тебя давно не видел.
Слишком мало ближников было у Олега, вот и приходилось тасовать их туда-сюда. Вначале Андрей занимался становлением ганноверской армии, затем оправился немного поуправлять создающейся патриаршьей дивизией, а потом ушёл в Крым с батальоном диверсантов. Алёшка после него руководил ганноверцами, затем фризами, после чего был вызван к монасям-воинам. Теперь Егор Костромин формировал ганноверцев, завершая хоть одно дело. Понятно, что потом на него повесят армию Фризии, а до Крыма он навряд ли доберётся.
Бои временно затихли, так как союзники ожидали новых подкреплений. Остро встал вопрос с сардинцами. Их король, создавая свою армию, увеличил государственный долг в четыре раза. От вроде бы образцовых ста тысяч солдат осталось лишь восемьдесят пять тысяч. Если он снова пришлёт набранный где попало мусор, недолго и до межгосударственного скандала. Видимо придётся отправлять корпус из нормальных солдат, но тогда собственная армия сократится и заметно. Поразительно, но сардинцам в реальной истории пришлось легче и веселее. Их посылали в бои, а они, то разбегались, то, подойдя к полю боя, разворачивались и строем уходили прочь. Глядя на них английские солдаты отказывались воевать и французы всю кампанию тащили на себе.
Карта с расположением русских и нерусских позиций постепенно перерисовывалась. Пустота между Килен-балкой и Доковым оврагом так и тянула её занять, но тогда более пятисот вражеских пушек разных калибров смогут её обстреливать. А это нежелательные потери. Видимо, сейчас выгоднее вести контрбатарейную перестрелку и ждать, когда же полевая армия выделит тысяч двадцать пять, а то и тридцать, чтобы окончательно взять Балаклаву. Тогда Камышовой бухте придётся стать пристанищем для всех союзников, а это чревато при дальнобойном гаубичном обстреле.
Прекрасную инициативу захотел проявить Горчаков, чтобы сходу взять полупустую Евпаторию, не влезая в разборки под Севастополем. Увы, Старко предупредил его, что могут подойти военные корабли и просто бомбардируют город. Переписка велась, но нормальный общий язык не находился. Тем более, что все участники боевых действий ждали, чем закончатся тайные переговоры Франца-Иосифа с Александром. Предполагалось, что результат будет оглашен в середине июля.
Отход французов значительно облегчил положение севастопольцев в восточной части города, а в Камчатский люнет перетащили батарею стальных полевых пушек. Фактически всё пространство между Доковым оврагом и Лабораторной балкой оказалось в радиусе картечной стрельбы, что немаловажно для борьбы с пехотой. В первую неделю июля англичанам прислали генерала Симпсона и тот чуть не удавился от реалий. Ну, или удивился странностям местной войны. В некоторых местах от англичан до севастопольцев было всего лишь от восьмидесяти до ста ярдов дистанции. Естественно, что он захотел сразу отличиться и погнал своих в атаку, предполагая быстренько захватить бастион номер три и возгордиться. Потеряв в первые же минуты более двух тысяч, вернул остальных на место (всё-таки укреплённые позиции), сказался заболевшим и передал командование бригадному генералу Кодрингтону (на три месяца раньше, чем в реальной истории). Понтовилу, в итоге, через месяц отозвали и он, прибыв в Лондон, дал несколько интервью. По лондонским ушам знатно ударил факт того, что русские имеют больше тысячи двухсот пушек. До этого обыватели были информированы о всего лишь четырёх сотнях, причём "старушек".
А уже в середине июля, наконец-то наконец, австрийский и русский императоры оповестили в Варшаве две новости: одну хорошую, другую плохую (для коалиции). Согласно первой Австрия заключила "Пакт о ненападении", идентичный прусскому, сроком на двадцать лет. Вторая расстроила союзников выходом Вены из войны.
- Это сепаратный договор...
- За спиной великих держав...
- Вена за это ответит...
Ну да, ну да, попробуй введи какие-нибудь жёсткие санкции или попробуй угрожать - можно и тройственный военный союз заполучить, коли три страны испугаются и примут угрозы близко к сердцу. Никаких Сардиний не хватит, чтобы от русских и немцев отбиться. Султан тут же, желая разморозить корпус Омер-паши, прислал фирман требующий начать победоносные активные действия против русских и вернуть захваченные земли обратно. Даже прислал три тысячи своих личных гвардейцев, чтобы подавали пример. Мушир (маршал) Омер-паша, чистокровный серб, сын австрийского офицера был известен кровавыми расправами над славянами и неславянами на Балканах. Он, награждённый орденами Станислава и Анны первой степени, считался кровным врагом дворян даже в Турции и теперь его близкий друг, султан Абдул-Меджид Первый, послал своего фельдмаршала на смерть. То ли искренне верил в возможность османского героизма, то ли просто хотел смыть тёмное кровавое пятно со своей армии.