Наконец, вожатый совсем остановил экипаж и проговорил что-то в переговорную трубу.
— Неполадки, — коротко перевел Зарядин. — Сейчас попытаемся устранить.
— Знаем мы эти неполадки, — Лукин по-прежнему не доверял Зарядину, вожатому, Марсу. Верная линия, если хочешь жить, расти, развиваться. Не доверял — и как накаркал. Пыхнуло что-то, зашипело, и крик водителя, пронзительный в этом разряженном воздухе, пробился сквозь стенки кабины.
Зарядин отреагировал мгновенно: ловко отключившись от бортовой батареи, он выскочил наружу, и, пока Лукин и Шаров пытались разобраться в своих трубочках-воздуховодах, быстро затащил вожатого в салон.
— Паром обварило, — санитарный ответственный действовал скоро и споро — обмазал лицо вожатого какой-то вонючей пеной, уколол шприц-тюбиком прямо сквозь грубую материю наружного костюма, переключил на батарею экипажа. — Ничего, ничего, бывает. Ты уж потерпи.
— Там утечка… Утечка в паровой системе, — пробормотал водитель.
— Исправить сможешь? — Лукин теперь имел веские основания тревожиться. Прав он оказался, прав. Утечки сами собой не случаются. Саботаж или преступная халатность.
— По… Попробую, — вожатый попытался привстать.
— Лежи, — остановил того Зарядин.
— Это что такое? — Лукину не терпелось найти виноватого.
— Он здорово обварился, какой из него работник? К тому же рядом с нами служебное поселение рудника. Быстрее добраться до них, и попросить подмоги.
Шипение продолжалось, пар фонтаном устремлялся вверх. Кит, захворавший кит.
— Камрад капитан, что-то мне все это не по нутру.
Шаров нехотя покинул позицию стороннего наблюдателя.
— Как далеко от нас ваше поселение?
— Минутах в тридцати ходьбы.
— И там точно кто-нибудь есть?
— Непременно. Круглосуточное дежурство патруля. На случай попытки побега.
Надо будет запомнить. Побег? Куда? И кто бегает?
— Тогда стоит сходить. Вы нас поведете.
— Но… — Зарядин впервые выказал неуверенность. — Носимые батареи… Она у меня практически иссякла.
— Наверное, у меня тоже, — Лукин постучал по коробочке на поясе, словно проверяя полноту на слух.
— У меня запас не тронут. Но я не знаю дороги. Придется вам, санитарный ответственный, воспользоваться моим НЗ.
— Я это и хотел предложить, — с облегчением произнес Зарядин. — Я быстро, тридцать минут туда, минут семь-восемь на сборы, и еще десять назад. А экипаж отбуксируют позже.
— Нет, так дело не пойдет. Разве можно отпускать его одного? Я с ним пойду. Присмотрю, надежнее будет, — Лукин с вызовом смотрел на Шарова. Попробуй, прикажи остаться. Тут речь о жизни идет.
— А воздух? — Зарядин был явно не в восторге от перспективы иметь попутчиком подпоручика.
— У вожатого возьму.
Шаров не стал возражать. Пусть идет. Без него просторнее жить, просторнее и помереть будет, если что.
Торопливо, опасаясь, что начальник сообразит, что и сам может пойти с Зарядиным, Лукин управился с дыхательными трубочками.
— Я мигом, Иван Иванович. Не сомневайтесь.
Сам, вероятно, сомневался.
Шаров не стал смотреть вслед. Вернутся — значит, вернутся, нет — так тому и быть. Лишайники Орсеневой получат дополнительно семьдесят килограммов превосходной органики. Плюс вожатый.
А вожатый, похоже, спал. Инъекция успокоила его, сняла боль, лишила забот. Шаров позавидовал. Ничего, скоро и он узнает, что за сны в том сне приснятся.
На удивление было тепло. Паровой фонтан начал никнуть, оседать, иней облепил снаружи экипаж, застилая обзор. И не продышать окошечка.
Он закрыл глаза, пробуя задремать. Шипение пара — вьюга, где-то вдалеке лошади, сани, колокольцы, смех и веселье. А ну него ангина. горло, велено оставаться дома и пить противную микстуру. Лакрица.
Шум стал явственнее, пришлось открывать глаза. На Зарядина непохоже прошло всего двадцать минут.
Дверца экипажа распахнулась, кто-то незнакомый заглянул, и, не сказав ни слова, исчез. Может, видение?
Видение оказалось настойчивым. На этот раз оно приняло облик Александра Алексеевича Ушакова, первого вожака марсианских территорий.
— Как же это? — Ушаков был непритворно озабочен. — Авария? И где остальные?
Шаров рассказал, что случилось. Получилось длинно и занудно.
— Мы поохотится решили. Надя заметила паровой фонтан, стало ясно, что с кем-то авария произошла. Не ожидал, что с вами. Эй, принесите свежую батарею, поживее. Две батареи.
Снаружи был пятачок зимы. Небольшой, саженей в пятнадцать. Бело, под ногами скрипит, лыж не хватает.
Кавалькада оказалась на открытых паровиках. Вожатого пристроили поудобнее, и один из охотничков рванул в Алозорьевск, в лазарет.