– Можете, – не стал отказываться я, – но вы бы представились.
– Шмидт, – отрекомендовался говоривший. – Я являюсь куратором отдела изысканий Северного полушария, в частности, вахты семнадцать-двадцать бис.
– Поздравляю. А что с изображением?
– Связь, видимо, идёт через ключ-карту, она не приспособлена к передачи голограмм.
– Хорошо, господин Шмидт, – я отыскал взглядом низкий тюб-контейнер и с удовольствием присел: ноги гудели от многочасового хождения, – слушаю вас.
– Меня интересует всё, что произошло в посёлке вахтовиков.
– Обратитесь к сержант-инспектору Максу Герду, – сказал я. – Он владеет полной информацией.
– Непременно, – проговорил Шмидт. – Точнее, уже обратился. Макс, пожалуйста…
– Господин Севемр, – раздался знакомый голос, – прошу вас ответить.
Ну, в принципе, скрывать мне нечего.
Я пересказал нашу с Дарьей эпопею, но Шмидт остался неудовлетворён.
– То есть, Альберт Церн напал на вас без какой-либо причины, а о том, что погрузило наших людей в стазисное состояние, вы не знаете?
Стазисное состояние? Интересно.
– Значит, вы уже сталкивались с подобными явлениями? – спросил я.
– Нет, этот термин сегодня выдали медики.
– Люди в лагере живы?
– Живы, но в таком же состоянии.
Плохо.
– Альберт Церн, – продолжал между тем Шмидт, – обвиняет вас в нападении на него и его людей, при котором один даже получил ножевое ранение, а остальные – контузии.
– А вы допросите их по отдельности, – предложил я. – Не дайте сговориться.
– Допросим. – Это снова голос сержанта. – Хотя репутация госпожи Лайт напрочь отметает подобные инсинуации.
– Согласен, – экий Шмидт нетерпеливый, я бы ещё послушал про Дашу, – Церн что-нибудь говорил?
Я наморщил лоб. Вот ведь, не влияет же, а вспоминать легче.
– Кажется, они готовили к проколу пирокартечью мембрану…э-э…сто двадцать седьмой нижней галереи основного западного ствола.
– Удачно?
– Понятия не имею. Даже не представляю, о чём идёт речь.
– О подготовке к помещению в ядро нано-ускорителей для увеличения скорости вращения Марса и наращивания его массы.
О, как! Ни больше, ни меньше!
– Господин Севемр, вы с нами?
Я потрясённо молчал.
Шмидт хохотнул.
– Потрясён, – сказал он, обращаясь, наверное, к Герду. – Алло, вы с нами? Илай? Могу я вас так называть?
– Да, конечно. – Я покрутил головой: ну тут и эксперименты на Марсе. – Просто ошарашен.
– Почему? Ничего запредельного в этом нет
– Как сказать? Колоссальное ядро планеты и нано-ускорители…
– И что? В конце концов, питает же крохотный Энцелад кольца Сатурна. Меня интересует другое. Они произвели прокол или нет?
– Не знаю. Спросите Церна.
– Непременно. Вы не могли бы подъехать в Северный для нормального общения? У сержанта тоже есть к вам вопросы.
Ещё бы их не было. Я не обольщался после вчерашнего допроса, что меня оставят в покое.
– Вместе с госпожой Лайт, – дополнил Шмидта Герд.
– Это уж как она сама решит, – ответил я. – Когда?
– Как сможете, но лучше поскорей.
Меня словно толкнуло.
– На какую дату планировали прокол?
Судя по тону, Шмидт усмехнулся.
– Собственно, проколом мы называем генерацию М-выхлопов интерферированных с излучением квантового генератора, последней нашей разработки. Прокол – это так, для удобства.
– Я поражён. Но вы сказали: «нано-ускорители»?
– Неточно выразился. Это ускоренные излучением генератора нано-частицы. А эксперимент планировался позавчера в шестнадцать тридцать по времени Северного полушария. Точнее, к тому времени всё должно было быть подготовлено.
– Но…
– В общем, жду вас у нас в отделе, Илай. Вместе с госпожой Лайт.
Шмидт отключился.
Я убрал погасшую ключ-карту в нагрудный карман и медленно встал. Ну и дела творятся на Марсе. Следовало кое-что просчитать и обдумать.
Впрочем, сейчас лучше всего найти Лена или Дашу и разжиться транспортом до Северного. И где они могут быть? Я снова потянулся к карману с ключ-картой, но мне не дали.
– Скучаешь? – Тёплые ладошки, чуть пахнущие сиренью, закрыли глаза, и кто-то прижался к спине. Мягкий и ласковый.
– Вовсе нет, – ответил я честно, с неудовольствием глядя на отпустившие меня ладони. Хотелось ещё понежиться. – Добрый день.
– Добрый, – кивнула Даша, и легонько поцеловала меня в щёку. – Как тебе у нас?
– Очень интересно, – сказал я искренне.
– Пойдём обедать?
– Пойдём. Только вот что…где у вас терминал выхода в сеть?
– Разве в гостинице нет?
– Я имею в виду, с выходом на служебные базы данных.
– А тебе зачем?
– Давай, я сначала проверю, потом объясню. Пожалуйста, Даша.
Даша повела плечами. Она была в штатном комбинезоне ИКП с поблёскивающей золотом нагрудной полоской-бэйджиком руководителя группы. Коротко постриженные пепельные волосы чуть торчали небольшим хохолком на макушке и, вкупе с большими синими глазами, придавали девушке удивлённо-задорный вид.
М-да, так бы и…поцеловал.
– Вообще-то, доступ достаточно ограничен.
– Даша, даю слово: ничего плохого я не сделаю. Тем более, тебе.
– Ну, хорошо, – сказала Даша медленно. – Только под моим присмотром. Идём, покажу.
Минут через десять мы стояли у откатной двери из матового псевдопластика. Даша прижала к прямоугольнику замка правую ладонь, и бронированная створка медленно поползла в сторону, открывая отсек с панорамными дисплеями по стенам. На каждом в нижнем уголке мигал зелёный огонёк связи.
– Наш виртуал-центр, – объявила Даша, – получите и распишитесь. С правом административного выхода в виртуал-сеть Марса.
«Хм, интересно. С правами администратора можно таких дел наворотить – всему Марсу мало не покажется! И никакой охраны!»
– А где все? – поинтересовался я при виде вращающихся кресел. Пустых сейчас.
– Да здесь редко кто бывает. Это в расчётном обычно не продохнуть.
Я шагнул внутрь, но девушка придержала меня за рукав.
– Какое слово тебе непонятно в «получите и распишитесь»?
– Э-э…я думал – просто оборот речи.
– Да как же! Давай, приложи к замку правую ладонь и свою карту.
– А ничего, что у меня карта гостя? – поинтересовался я, выполняя указания.
– В данном случае – нет, если я подтверждаю твой допуск.
Она ткнула пальцами в замок, и мы вошли.
Я устроился в ближайшем кресле. Голову обхватили выросшие из изголовья змейки датчиков.
– Удобно? – поинтересовалась Даша.
– Вполне. Кстати, чуть не забыл, Даша можно тебя попросить: запусти, пожалуйста, программу восстановления. – Я протянул девушке нейрочип.
Даша взяла его, повертела в руках.
– Твоя глушилка? Ладно.
– Спасибо, – сказал я, проваливаясь в бытие небытия виртуальной реальности.
Что мы имеем, где рой? А, вот, движется выше плоскости эклиптики Марса. Плохо. Хотя… Угол наклона Марса 1,850, а гелиоцентрическая скорость 24 км в секунду. Скорость роя обломков…ого, 50 000 км в час, как они меня не изрешетили? В любом случае, обломки можно пока догнать и без разгонного блока. Но ещё день-другой – и потребуется настоящий корабль с М-реактором типа «Дайны М».
Я погрузился в расчёты. М-да, Даша права, подобными математическими выкладками лучше заниматься в расчётном центре. Он для того и приспособлен.
Закончив, дождался, пока спрячется в подголовник паутинка датчиков, и встал, с удовольствием разминая ноги. Посмотрел на Дашу. Судя по довольному виду, она выполнила мою просьбу. И, судя внимательному взгляду, сейчас потребует обещанных разъяснений.
Что ж, обещания надо выполнять. Только сперва…
– Что-нибудь известно о причинах крушения «Дайны М»?
– Ты разве в виртуале не посмотрел? – удивилась Даша.
Я смутился.
– Я другим занимался.
– Создана комиссия по расследованию причин катастрофы, пока опрашиваются пассажиры и члены команды, а также диспетчеры Марс-3 и все, кто так или иначе мог видеть корабль.