Колонна, выйдя на площадь, быстро перестроилась. Машины расположились в три ряда по одну сторону башни и остановились. Пленники получили возможность хорошо разглядеть окружающее.
Прямо перед космонавтами возвышался фасад большого здания неизвестного назначения. Тройная стрельчатая арка главного входа занимала примерно четыре этажа. К ней вела широкая лестница с двумя площадками. На каждой из них, а также между порталами и по сторонам, стояли колоссальные изваяния: внизу — из темно-красного камня, а выше — несомненно, металлические. Маленькие фигурки марсиан, сновавших у подножия, казались ненастоящими, похожими скорее на игрушки, чем на взрослых жителей города.
Оскаленные пасти чудовищ, застывшие в уродливой усмешке или злобно искривленные, вызывали чувство гадливого ужаса. Их глаза были вытаращены, и в них сверкали какие-то камни. Напряженные мускулы, грозно поднятые когтистые лапы, широко раскинутые крылья — все это было исполнено скрытой силы.
— По-моему, это изваяния каких-то богов Марса, — произнес Яхонтов после некоторого раздумья, — иначе нельзя понять значение этих статуй. А мы находимся у портала храма.
— Сказочные чудовища весьма похожи на образы индийской мифологии, — сказал Ли Сяо-ши. — Мисс Рамахвани, вероятно, лучше, чем мы, сумела бы угадать их смысл. Я видел нечто подобное в старинных храмах Вьетнама и Камбоджи, но, признаться, плохо запомнил.
— На мой взгляд, они скорее напоминают скульптуры древних инков и ацтеков, — поправил Виктор Петрович. — В горах Перу или на Юкатане мне тоже приходилось видеть кое-что в этом роде.
— А меня больше всего интересует судьба наших женщин, а не эти идолы, — бросил Владимир и попытался встать, чтобы разглядеть машину, куда поместили остальных пленников.
Заметив его движение, один из марсиан с угрожающим видом поднял оружие.
Владимир нехотя сел на место.
— Вот так-то лучше, — улыбнулся Яхонтов. — Помните, малейшая неосторожность может превратить нас из друзей во врагов. Сдержанность и еще раз сдержанность — вот все, что требуется. А пока стиснем зубы и будем спокойно глядеть на происходящее.
— Не может быть, чтобы нас разлучили, — успокоил Ли Сяо-ши. — Потерпите, скоро мы будем вместе.
Весть о прибытии пленников, видимо, успела распространиться. Все больше и больше марсиан собиралось на площади. Они заполнили ступени храма, появились между колоннами водораспределителя. Самые резвые, вероятно подростки и дети, забирались на колени каменных изваяний, ничуть не считаясь с богами. Правда, вооруженная стража в ярко-синих одеждах, появившаяся из главного входа, энергично наводила порядок, но любопытство было присуще обитателям Марса не в меньшей степени, чем их земным собратьям.
Теперь космонавты могли видеть не только военных, но и гражданское население столицы. Марсиане были закутаны в меха, необходимые в этом холодном климате. Среди толпы были и женщины, которых можно было отличить по покрою одежды, более длинной и яркой, чем у мужчин, и по пестроте головных уборов.
Марсиане оживленно переговаривались между собой. Нестройный гул голосов доносился до космонавтов, но все звуки были много слабее, чем на Земле.
— Смотрите, — заметил Владимир, — тут есть свои фотокорреспонденты. Совсем как у нас!
Несколько марсиан, бесцеремонно растолкав остальных, выбрались на первый план и навели на астронавтов странные приборы. Но тут же набежали солдаты, видимо не разрешившие съемку.
Офицеры, командовавшие колонной, ожидали дальнейших распоряжений, а пока вышли из машин и расхаживали перед толпой. На площадь стекались и машины. Появилось много маленьких экипажей, в которых сидели по два—три марсианина. Они проезжали перед фронтом боевых машин и скапливались где-то сзади.
Пленники видели множество черных лиц, обращенных в их сторону, ловили взгляды блестящих синих глаз, горящих любопытством. Появилось несколько вездеходов, на башенках которых на одноногих штативах стояли непонятные аппараты. Солдаты заставили их удалиться.
— Марсианские кинооператоры, — предположил Владимир. Представители прессы. Ну совершенно как у нас! Мне кажется…
Ему не удалось докончить фразу. Послышался мерный звук мощного инструмента, что-то среднее между глухими ударами барабана и звоном тяжелого бронзового колокола.
Офицеры пронзительно выкрикнули команду, солдаты бросились по машинам, толпа на ступенях храма раздалась на две стороны, образовав широкий проход.
Из средних дверей появилась процессия. Впереди шли марсиане в длинных черных одеждах, синих, опушенных мехом плащах и высоких шапках, сверкающих самоцветными камнями. Они встали в две шеренги на ступенях.
Вслед за ними показался марсианин в одеждах темно-пурпурового цвета, украшенных золотом и серебром. Небольшая, горящая золотом в лучах Солнца круглая шапочка украшала его голову. Сзади шла новая группа в одеждах розового цвета и С серебристыми головными уборами.
Марсианин в пурпуре спустился на следующую площадку и остановился. Из группы офицеров отделялся один, торопливо подбежал к нему, выпрямился и прокричал что-то тонким, пискливым голосом.
Пленники следили за этой церемонией, понимая, что решается их судьба.
Выслушав офицера, марсианин медленно спустился по ступеням и приблизился к машине, где сидели космонавты. Его лицо покрывали морщины, длинный кривой нос заметно выдавался вперед и нависал над подбородком, нижняя губа надменно выпятилась.
Он испытующе оглядел одного за другим всех трех пленников. Взгляд был тяжелый, пронзительный, казалось, исполненный ненависти.
Яхонтов устремил на него свои серые спокойные глаза. Их взоры встретились. Некоторое время старый марсианин и седобородый человек с Земли пристально глядели в глаза Друг другу, как бы стараясь понять ход мыслей.
Затем марсианин перевел взор на Владимира, глаза которого горели огнем сдерживаемого возмущения. Дольше всего марсианин задержался перед Ли Сяо-ши. Тот сохранял непроницаемое выражение смуглого лица, его чуть раскосые глаза не выражали никаких эмоций.