Его сослуживцы будут вспоминать о нем как о персонаже из оперетты: слишком длинная шинель, неловкая походка, страх отдачи при стрельбе такой сильный, что он забывает прицелиться. Капитан попросит Пруста покинуть казарму и жить в городе, так как его приступы астмы будят других солдат. Комично закончится и его служба в штабе: неразборчивый почерк Пруста приводит к тому, что полковник Арвер получает нарекания от начальства и вынужден лишить Пруста его «интеллектуального» поста. Финальный экзамен он все-таки сдаст, получив 63-е место из 64-х, при этом в его досье будет записано: «плавать не умеет».
И тем не менее Пруст счастлив: несмотря на все мелкие неприятности, еще и через 15 лет Марсель напишет одному из своих друзей по поводу года, проведенного в Орлеане: «Любопытно, что вы считали свою военную службу адом, а я раем». В одном из автобиографических пассажей сборника «Утехи и дни» Пруст так опишет армейскую жизнь: «Сельский характер местности, простота некоторых из моих товарищей, тело которых осталось более красивым, более ловким, дух более самобытным, сердце более непосредственным, характер более естественным, чем у молодых людей, которых я встречал прежде или которых я встретил позже, спокойствие жизни, в которой все занятия организованы и воображение менее ограничено, чем в какой-либо другой, где наслаждение нас сопровождает тем более постоянно, что у нас нет времени убежать от него, бросаясь на его поиски, все это ныне способствует тому, что я вижу в этой эпохе моей жизни подобие вереницы картинок, которые полны счастливой правды и шарма и на которые время распространило свою нежную грусть и поэзию». Причиной приподнятого состояния духа Пруста была не только возможность отложить на год решение сложных вопросов, отдавшись простой, здоровой, хорошо организованной жизни, наконец соответствующей гигиеническому идеалу Адриена Пруста. В новом окружении Марсель на время избавляется и от тех конфликтов с родителями и друзьями, которые отравляли его жизнь в последние годы. Насмешки товарищей из лицея Кондорсе скоро забыты: общительный и вежливый молодой человек пользуется любовью и офицеров, и товарищей по службе.
Вдобавок к причинам сугубо субъективным имелась еще одна — служба в армии представлялась Прусту, как и большинству его соотечественников, довольно престижной: с армией связывались надежды на возвращение Эльзаса и Лотарингии, потерянных Францией во время войны с Пруссией. Хотя антимилитаристские выступления французских интеллектуалов уже зазвучали, но они пока были совершенно не замечены широкой публикой. Критика интеллектуалов начнет оказывать влияние на общественную жизнь только с 1894 года, то есть после начала дела Дрейфуса.
Сгладить неудобства военной службы Прусту помогало то, что добровольцы занимали привилегированное положение: они служили вместе с остальными солдатами, но их рассматривали как будущих офицеров. Соответственно офицерский состав видел этих молодых людей, выходцев из аристократических и буржуазных семей, равными себе. Кроме того, семья Пруста сделала все, чтобы облегчить условия службы для Марселя. Доброжелательному и заботливому полковнику Арверу Пруст был рекомендован благодаря политическим связям своего отца. В результате будущий писатель был освобожден от наиболее сложных физических упражнений — утренней маршировки, верховой езды и плавания. А мадам Пруст даже приглашала к себе в гости майора медицинской службы Копффа, который должен был присматривать за здоровьем Марселя.
Армия предоставила Прусту даже возможность завести новые светские знакомства. Среди офицеров орлеанского гарнизона выделялся своим происхождением капитан Шарль Валевский, отец которого родился от связи Наполеона с графиней Марией Валевской. Окружающие его военные отмечали и физическое сходство с императором, и необыкновенную вежливость потомка Наполеона. Его можно назвать прототипом князя Бородино, вызывающего восхищение главного героя в романе «В поисках утраченного времени». Однако сведений о том, что Прусту удалось сблизиться с капитаном Валевским, нет, скорее всего знакомство с ним не пошло далее обмена несколькими фразами во время случайных встреч по делам службы.