Рейдер встал на грунт, качнулся, принимая на себя новый груз.
- Теперь жми на максимально возможной. Астра, командуй.
И все равно мы не успели. Фатрид уже входил в мембрану, когда боевая машина вырвалась из тесного коридора на чистое место.
- Стойте, нам за ним нельзя, - вмешался Таймер. - Возможно неожиданное нападение.
- Нельзя оставлять эту угрозу за спиной. – Лоцим рубанул воздух ладонью. - Нужно разобраться с ней сейчас!
- Да, у нас нет выбора. – Я снова встал на сторону ментата. - Тем более мы теперь знаем про засаду, будем начеку. У мембраны слезайте, пойдете пешком. Орудия в готовности.
- Этот бой может быть фатальным для некоторых из нас, - как всегда бесстрастно добавил бесполый.
- А конкретно? Для кого?
- Не могу точно увидеть. Есть разные вероятности…
- Тогда идем, риск есть всегда.
Перед мембраной пехотинцы спрыгнули на грунт и первыми вошли в муть перехода. Накопители орудий главного калибра налились энергией, готовые к выстрелу.
Десять секунд спустя следом нырнул рейдер.
Мы были еще внутри пелены, когда навстречу полетели сгустки плазмы и управляемые снаряды, но защитники были начеку, перехватив первый залп. Тайм и Серьга ответили, ожили пушки рейдера, сметая защиту противника.
Оборотень вел обстрел издалека, но его это не спасло. Чужих «черепах» мы смели сразу, активная защита пехотного комплекса продержалась дольше. Меткий выстрел повредил основное орудие фатрида и он бросил в бой последний резерв – дронов-ретрансляторов. У них не было оружия, только броня и оглушающий заряд. Это напоминало стрельбу в тире. Серые диски неслись навстречу и лопались один за другим, но один все-таки успел подлететь слишком близко.
Вспышка на семь долгих секунд ослепила нашу оптику и радары, обездвижила киберов. Противник воспользовался паузой и сбежал.
- Вперед, догоняем его!
Муть перехода схлынула, и перед нами распахнулся залитый светом кластер. Алый росчерк в бирюзовом небе, бурая пустыня с пыльными складками. Сначала я даже не понял, что меня так насторожило.
Рейдер, опережая собственную тень, вполз на огромный бархан. Щуп резко остановил машину, и я сразу понял, почему.
Внизу, под холмом, раскинулась полоса обломков, вросших в грунт. Над бурой пылью торчал изогнутый рыбий скелет, углы серых стальных коробок.
Все было очень знакомым, если убрать кирпичную пыль, наваленный сверху грунт…
- Здесь что, упал еще один транспорт?
- Кэп, смотрите, там…
Далеко впереди над холмом топорщились обрывки огромного зонта. Оптика приблизила картинку. На металле еще можно было различить цифры один и восемь. На этот раз мы смотрели на корабль со стороны кормы.
- Восемнадцать! Это же наш транспорт, Кэп. Это наш корабль!
Ни гари, ни масляных пятен, только бурая комковатая пыль. Стальные кубы, обломки и трубы утонули в грунте, но форма стремительной машины просматривалась до сих пор. Изогнутый хребет несущей рамы по-прежнему нависал надо рвом чудовищной аркой, но на месте двигателей и реакторов зияла полукилометровая воронка с гладкими оплавленными склонами. Значит, взрыв все–таки был, хоть и не такой силы, как думалось.
Вот где оборотень нашел костюм. Но как он взломал коды? Как подделал генетическую подпись и карту биополей? Или они настолько глубоко разбираются в нашей технике, что смогли обойти защиту доспеха?
- Атмосфера пригодна для дыхания, с ограничениями по влажности и температуре, - сообщил костюм. - Незначительно превышен уровень проникающей радиации, в поверхностном слое почвы выявлены токсические компоненты…
- Остановить анализ. Мы не собираемся здесь дышать. Тайм, где наш беглец?
Следы оборотня были четко видны в оранжевой пыли. Цепочка ныряла в воронку, пересекала ее.
- Вот он! Серьга, огонь!
Зенитчик захватил цель, на дальнем склоне, у верхнего обреза. Огонь настиг беглеца, но задел лишь краем. Мимикроид упал, покатился по пыли, но сразу же вскочил и скрылся в мешанине рваного металла у основания главной балки.
- Щуп, давай за ним! Взлетай выше, нельзя его терять.
Рейдер, подняв облачко пыли, прыгнул в зенит. Теперь транспорт был как на ладони. Взрыв выбросил много грунта, и он похоронил под собой отсеки. Бурая пудра покрыла обломки сверху, но рельеф остался, и тени четко прорисовывали контуры кубов и прямоугольников.