А у пречистых любое решение изволь согласовывать с капелланом. Для карьеры приверженность церкви Райбэка была не менее важна, чем личные способности. Всю жизнь Делани приходилось не только зубами выгрызать у треклятых аристо очередное звание, но и непрерывно доказывать свою лояльность пречистым отцам.
Сейчас было как никогда важно избежать разногласий.
— Я почти уверен, что их корабль поврежден, — сказал он, тщательно следя за тем, чтобы в голосе не отразились его истинные чувства. — Кратковременный всплеск энергии — это, по-видимому, все, на что способен их фазовый двигатель.
— Ну... да, пожалуй, похоже на правду, — с сомнением сказал капеллан. — И что нам теперь делать?
«Перебить их всех к чертовой матери! — мысленно рявкнул Делани. — И чем быстрее ты унесешь свою поганую экологически чистую задницу с моего мостика к себе в часовню, тем проще будет это сделать!»
— Данные, которые успела передать нам «Зеленая богиня», указывают, что у противника серьезно повреждена тактическая сеть, — сказал он вслух, поглаживая бороду. — Мы будем держаться на самом краю зоны ракетного поражения и начнем массированный обстрел. Маневрировать они не способны, а тактическая сеть у нас лучше. — В задумчивости капитан покивал головой. — Да, должно получиться.
— А если они сумеют повредить наш корабль? — занервничал капеллан. — Ремонтные работы наносят непоправимый ущерб окружающей среде! Мы обязаны всеми средствами экономить ресурсы. Кроме того, мы подвергнем опасности команду.
— Но вы же не позволите стервятникам-империалистам захватить этот беззащитный мир! — патетически воскликнул Делани. — Этот корабль набит морскими пехотинцами, он несет человеческую заразу в девственные миры. Ваше слово, капеллан. Позволить им уйти?
— Ни за что! — выкрикнул Панелла, гордо вскинув голову. — Они должны быть уничтожены. Вырвем заразу с корнем, до последнего побега! Этот прекрасный мир не будет осквернен человеком!
«Да уж, прекрасный мир, — мысленно скривился капитан, скалясь в восторженной улыбке. — Зеленый ад. Пожалуй, убив этих идиотов, я окажу им благодеяние».
Сержант-майор Косутич перегнулась через узкий проход и похлопала по плечу доктора О'Кейси.
— Можете снять шлем, — сказала она, иллюстрируя слова действием — в одно движение стягивая собственный.
Доктор неловко справилась с застежками и обежала взглядом тесный отсек.
— А теперь что? — поинтересовалась она.
— Теперь пару часов подождем и будем надеяться, что его злодейшество, властвующий над преисподней, позволит нам остаться в живых, — ответила Косутич, с наслаждением расчесывая шею.
Она отложила шлем и принялась шарить под пультом управления. Послышался тихий звук — как будто что-то разорвалось. С довольным восклицанием Ева извлекла длинную полоску пластмассы.
О'Кейси, уже успевшая включить планшет, чтобы погрузиться в работу, с удивлением вскинула глаза.
— А это еще что такое?
— Защитная накладочка, чтобы провода не повредить. — Косутич нагнулась, просунула гибкую рифленую пластинку в горловину скафандра и принялась чесать спину. — На большинстве катеров их уже ободрали. Уф-ф-ф... — Она глубоко вздохнула.
— Ой! — Элеонора вдруг ощутила, что спина немилосердно чешется. — Вы не позволите воспользоваться этой штукой?
— Пошарьте у левого колена, — посоветовала Ева. — Могу, конечно, и одолжить, но своей пользоваться удобнее. Лучшая в мире чесалка для спины, честное слово.
Элеонора воспользовалась советом, нащупала выход жгута кабелей и сорвала защитную накладку.
— О-о-о-о... — выдохнула она спустя несколько секунд. — Боже, как хорошо...
— А за то, что я открыла вам эту страшную тайну, известную только ветеранам морской пехоты, вы мне кое-что расскажете.
— Что, например?
— Например, с чем едят нашего принца, — предложила Косутич, взгромождая ноги на пульт управления.
Хм-м, — задумчиво сказала О'Кейси. — Это длинная история, и не знаю, много ли вам уже известно. Вы что-нибудь слышали о его отце?
— Очень мало. Носит титул графа Нового Мадрида, числится в списках федерального розыска — иными словами, не смеет ступить ни на одну планету Империи. А, и еще: он чуть постарше нашей императрицы.
— Так, почему его приговорили к ссылке, я рассказывать не буду. Важно вот что: Роджер как две капли воды похож на отца. Хуже того, он и ведет себя в точности как отец. Граф Нового Мадрида — великолепный щеголь, утонченный и заносчивый, а главное — глубоко увязший в Большой Игре.
— Ага, — кивнула Косутич.
Во время правления отца Александры, императора Андрея, интриги в Империи расцвели, как никогда. До открытой гражданской войны, к счастью, так и не дошло, но ситуация нередко балансировала на грани.
— И наш принц тоже вовлечен в Игру? — спросила Ева, тщательно подбирая слова.
Элеонора вздохнула.
— Я... не уверена. Среди его знакомых в спортивных клубах попадаются весьма неприятные субъекты. К примеру, Роджер играет в поло. Один из его товарищей по команде — видный деятель новомадридской клики. Так что, в принципе, не исключено... Но при этом Роджер люто ненавидит политику. Так что как обстоят дела в действительности, я не знаю.
— Но это ваша обязанность!
— Совершенно верно, — подтвердила шеф персонала. — Беда в том, что рассчитывать на доверие принца мне не приходится. Меня приставила к нему мать.
— А он... вынашивает какие-то планы, которые могут не понравиться императрице? — Ева взвешивала каждое слово.
— Вот это мне уж точно кажется сомнительным, — сказала Элеонора. — Он искренне любит мать. Но не исключено, что его используют втемную. Он ведь... такой легкомысленный. Но тоже чушь получается. Роджер ведь не идиот, он должен понимать, что самую невинную связь его с новомадридцами будут изучать под микроскопом. Но нельзя и сбрасывать со счетов его отца. В общем, в каждом втором случае я готова допустить, что принц преследует какую-то цель. А в каждом первом — я ни в чем не уверена.
— А если это двойное прикрытие? — предположила Косутич. — Допустим, он притворяется никчемным бездельником, а на самом деле — далеко, далеко не промах?
Она понимала, что занимается гаданием на кофейной гуще, но ей надо было хоть за что-то зацепиться. Иначе получалось, что морские пехотинцы суют головы под нож гильотины, спасая врага всего, что было для них самым дорогим.
— Не верю, — угрюмо усмехнулась Элеонора. — Хитроумием Роджер точно похвастаться не может. — Она помолчала, уставившись в экран планшета, и глубоко вздохнула. — Впрочем, какой он ни есть на самом деле, он был и останется для императорской семьи паршивой овцой.
Она побарабанила по клавишам, захлопнула планшет и развернула кресло лицом к сержанту.
— Расплата за «малое величие», — сказала она. — Временами Роджер совершенно непереносим, но — если уж говорить до конца честно — не он один в этом виноват.
— Так-так?
На лице Косутич никаких чувств не отражалось, но воображаемые длинные уши встали торчком. Странное дело: Бронзовый батальон создавали с единственной целью — защищать третьего по счету наследника, Бронзовые варвары проводили в компании своего подопечного уйму времени (правда, не испытывая при этом ни малейшего удовольствия) — но никто из них Роджера толком не знал. О'Кейси разбиралась в его характере значительно лучше, и если она решила поделиться своим знанием, в Еве Косутич она обрела более чем благодарного слушателя.
Уж точно не он один, — повторила Элеонора, покачивая головой и криво усмехаясь. — Он ведь Макклинток.
Весь мир знает, что значит быть Макклинтоком — бесстрашным, честным, безупречным, великолепным... на самом деле до идеала им далеко, но все верят, что они идеальны, и этого более чем достаточно. К тому же наследный принц Джон и принцесса Алике — оба в мать — вполне соответствуют народным ожиданиям. Роджеру от этого выть хочется. Наследный принц Джон — блестящий дипломат, его талантами можно только восхищаться. Принцесса Алике добилась признания как один из лучших адмиралов флота. А теперь возьмем Роджера. На несколько десятилетий младше брата и сестры, всегда и во всем лишний, никому не нужный... типичная паршивая овца. Безрукий, испорченный, избалованный барчук... — Она подмигнула сержанту и криво усмехнулась. — Доводилось такое слышать?