— Повышаю, — сказал он, щелчком отправив в банк маленький лазурит, прекрасный ярко-синий камушек с тонкими прожилками.
— Хм-м... — Пратол высыпал горстку серебра и добавил к ней такой же камешек, но побольше, овальный и отшлифованный. — Отвечаю и поднимаю.
Поэртена прищурился на эту кучку, выкатил небольшой рубин.
— Ну тож отвеча. И повышаю.
Пратол подозрительно наклонил голову набок, затем достал крохотный сапфир и аккуратно положил сверкающую искорку синего огня на вершину общей кучки. Оба камешка были примерно одного качества, темноватые, но прозрачные. Драгоценные камни считались главным богатством этого региона, и сверкание в центре стола было лучшим тому доказательством.
Поэртена достал сапфир и рубин, положил их рядышком. Затем оценивающе прищурился на общую кучку.
— Слышь, банчок-то легковат, — сказал он.
— Ладно. — Пратол бросил на стол несколько кусочков серебра и цитрин. — Теперь нормально.
— Открываемся, — сказал Поэртена. — Четыре семерки.
— Дерьмо! — Торговец шлепнул картами о столешницу. — Мне все равно нравится эта игра.
— Я выхожу, — сказал Денат. — Мое оружие мне еще пригодится.
— Почему же, юный дикарь? — раздался за спиной незнакомый голос. — Я буду счастлив продать тебе новое.
Земляне оглянулись и как ужаленные повскакали с мест. Незаметно для них к столу подошли Косутич и мардуканский торговец, с которым она осталась поболтать. Сейчас оба наслаждались произведенным впечатлением. Коберда неловко откашлялся:
— Сержант-майор, мы только... мы всего...
— Накапливали энергию перед будущим походом? — понимающе спросила Косутич. — Расслабься, Коберда, ты сейчас весь потом изойдешь. Просто всегда держите одного человека на часах — и все дела. Мы пока еще не дома. Ясно?
— Так точно, сержант-майор! — рявкнул он. Тут он заметил странный предмет, который Косутич несла на плече, и глаза его полезли на лоб. — Это то, что я думаю? — обалдело спросил он.
— Ага. — Косутич вскинула меч повыше. Серый пасмурный свет немного приглушал серебряные и черные разводы, но с первого взгляда было ясно, что клинок — настоящее чудо. — Он мне чертовски нравится, но взяла я его для принца. Его делали для королевского сына, так что человеку он по руке.
— Понимаю, — кивнул Коберда. — А как насчет другого оружия?
— Увы, — ответил торговец-калека, взмахнув своим крюком, — это плохое место, если ищете много оружия и доспехов. Сюда отовсюду привозят редкости, чаще из Т'Кунзи, а иной раз даже древние вещи из Войтана, такие как этот меч.
— Народ, знакомьтесь, это Т'Лин Тарг. Раньше был воином, но потерял руку и теперь продает мечи.
— И копья, и ножи. Любые вещи, у которых есть что заточить. Обычно я продаю их охранникам торговцев драгоценными камнями да случайным отрядам наемников, — сказал Т'Лин, потирая пальцами заостренный рог с бронзовым навершием. — Иногда стражникам Великих Домов. В городе есть вольные торговцы камушками, а есть торговцы Домов. И правду сказать, — добавил он, — вольным торговцам иной раз туго приходится.
— Пах! — воскликнул Пратол, отрываясь от изучения покерной колоды.
Ему действительно пришлась по сердцу новая игра. Мардуканцы обычно играли в бабки, но покер оказался интереснее, он требовал умения не только играть, но и торговаться, а многое решала чистая удача. Замечательная игра!
— В Великих Домах живут одни ублюдки, — продолжил ростовщик. — Они выжимают нас досуха, а потом присылают своих громил, и те разносят наши дома и лавки, чтобы заставить нас уйти из города.
— Все знают, это случается куда чаще, чем можно стерпеть, — грустно подтвердил Т'Лин. — Это бич нашего города.
И, словно точка в последней фразе, над площадью разнесся металлический звон. На дальнем краю ее схлестнулись две группы: отряд стражников соседнего Великого Дома и пятеро посторонних. Численный перевес был на стороне стражников, но им никак не удавалось его использовать. Пятерка, вторгшаяся на чужую территорию, была им явно не по зубам. Особенно выделялись двое, владевшие, кроме основного оружия, еще и короткими мечами. Оба держали их вспомогательной рукой и использовали главным образом для парирования ударов. Косутич даже удивилась, почему бы вместо этого им не взять небольшой круглый щит.
Поскольку местные стражники упорно нападали на более опытных чужаков только один на один, как требовала мардуканская традиция, они, несмотря на численное преимущество, несли катастрофические потери.
Косутич обратила внимание, что местные приемы обращения с копьем напоминают скорее штыковые удары. Во всяком случае, при парировании и обычной атаке движения примерно совпадали. Правда, у мардуканцев широко применялись и другие фехтовальные приемы, которые рядовые бойцы не изучают. Фехтовать винтовкой с примкнутым штыком не слишком удобно. Касания в этой драке случались довольно редко, но уж если случались, кровь из глубоких и широких ран текла в три ручья.
И все же смертельными, несмотря на серьезность, эти ранения не были. Получив такое, стражник просто отступал в сторону, и на его место заступал следующий.
Похоже, что чужим бойцам здесь нет равных, но когда уже не осталось сомнений, что стражники Дома проигрывают вчистую, главные ворота распахнулись, и оттуда вышла группа в тяжелых доспехах.
— Ага! — воскликнул Т'Лин. — Будет что посмотреть. Чужаки — они из Криты, элитные бойцы, к ним набирают лучших из лучших. Они пришли сюда поглядеть, что за новых охранников завел себе Н'Джаа. Вот они своего и добились. Н'Джаа тоже брал лучших из лучших. Говорят, в городе они и правда лучшие.
— Так «правда» или «говорят»? — уточнила Косутич.
— Пожалуй, правда, — фыркнул торговец оружием. — Только это ничего не говорит. Местные мальчики-бугайчики только для горожан страшны. У них всей работы — долги выбивать да налоги для Дома Тан.
Два отряда сблизились, рассредоточились, и началась битва. Новоприбывшие действительно знали свое дело, а тяжелая броня обеспечивала им лучшую защиту, поэтому длилась схватка яростно и недолго. Когда две схлестнувшиеся волны откатились друг от друга, на земле осталось по двое бойцов с каждой стороны, мертвые или очень тяжело раненные. Уцелевшие критские бойцы обратились в бегство, осыпаемые криками и насмешками противников.
— Вот! Видела? — воскликнул Т'Лин. — Какой рипост К'Катал из второй позиции сделал, а!
— Подожди, я не понимаю, что ты говоришь, — ответила Косутич и коснулась височной кости, чтобы включить зуммер. Без его помощи перевести на стандартный английский не получалось. — Что ты называешь второй позицией?
— Удар наносится снизу, из такого положения, — показал Т'Лин нижней рукой. — Великолепный выпад! Только один раз я такой видел, в Па'алоте. Очень трудно его выполнить, ноги должны быть расположены только так и не иначе. Но если сумеешь отработать, отразить его почти невозможно.
Он изобразил комбинацию и сморщился, поскольку резкое движение отозвалось в культе резкой болью.
— Откуда ты все это знаешь? — спросил Коберда. — Я хочу сказать, ты тоже служил стражником?
— Да, — сказал Т'Лин, и оживленность, делавшая его объяснения такими яркими, в одно мгновение угасла. — Но очень недолго. Дни сражений для меня окончены.
— Он из Войтана, — тихо пояснила Косутич.
— Я был подмастерьем оружейного мастера, — начал рассказ старый торговец. — Вместе с караваном я добирался в Т'ан К'тасс. И тут пришла весть, что кранолта спустились с гор и захватили все дальние города. Мы потеряли С'Ленну, сверкающий город лазури и меди. Мы потеряли прекрасный Х'нар, пожалуй, самый красивый город из всех, что я видел в своих скитаниях. Мы потеряли все города, выросшие вместе с далеким Войтаном. Но Войтан держался. Мы узнавали вести от тех немногих, кто ухитрился торговать с кранолта, не потеряв свои рога. Варвары раз за разом атаковали город, но стены Войтана высоки, а склады ломились от припасов. К тому же горожане, вопреки войне, сумели наладить торговлю с дальними городами.