Через полчаса, в 8.30, боевая группа из танкового батальона «Викинг» оказалась в этом месте и с востока атаковала советские подразделения. Было подбито три вражеских танка, остальные отошли. Одновременно начал контратаку 3-й батальон «Нордланд». В результате нее пехота противника была уничтожена. Потери батальона составили: 1 — убитый, 8 — раненых. Потери противника были значительно больше. Правый опорный пункт снова был занят.
3-му батальону «Нордланд» были приданы две роты 50-го гренадерского полка (111 пд), прибывшие в Гаврилов. В обороне северного соседа у Казачьего (70-й гренадерский полк) образовалась брешь. Была установлена связь с северным соседом, но большую брешь на стыке со 2-м батальоном «Нордланд», находившимся в группе дворов у Кагальника, закрыть не удалось.
В 13.30 в 3-м батальоне «Нордланд» был получен приказ об отходе: «...батальону с приданными подразделениями 50-го гренадерского полка и зенитными орудиями оставить позиции в 17.00».
В 17.15 3-й батальон «Нордланд» оторвался от противника и двинулся маршем через Батайск, Ростов на Кириллов, выделив в качестве прикрытия 10-ю роту.
В завершение приведем еще сообщение о 3-й роте полка «Нордланд», которая в ночь на 4 февраля 1943 года заняла последнюю оборонительную позицию на правом фланге полка на рубеже Васильеве, Шамшево.
После ночного марша рота вышла к населенному пункту. Единой деревни он из себя не представлял. Это была цепь домов по обе стороны извилистого Кагальника, растянувшаяся до Ново-Батайска. Рота выгрузилась из машин еще ночью. Рота — это слишком сильно сказано: людей в ней осталось не больше, чем во взводе. Двинулись по освещенной луной снежной равнине мимо темных домов, пока не вышли к указанному рубежу обороны. Отделение Холлингера на правом фланге полка разместилось в доме.
Изогнувшись узкой дугой в крутых берегах, перед ними протекал Кагальник. Один пулемет поставили в фруктовом саду, прямо у берега, другой — слева, перед домом. Справа, у группы домов, находящихся в 400 метрах, должен был находиться левый фланг полка «Германия». Связи с ним не было.
Едва отделение успело привыкнуть к местности, как на рассвете 4 февраля началась «свистопляска». Сначала попал под обстрел пулемет на крутом берегу. С позиции притащили раненых номеров расчета. Холлингер и 1-й номер побежали, чтобы снова занять позицию у пулемета. Но укрытие было плохое, и оставаться там было нельзя.
Из группы домов на другом берегу пехота противника вела ожесточенный огонь, к ней вскоре присоединилась противотанковая пушка. В то же время русские спрыгнули с крутого берега к руслу реки, и пулемет там их достать не мог.
Тем временем совсем рассвело. Обстрел группы Холлингера все усиливался. Теперь его вели минометы. Тем не менее парни продолжали держаться и ждать атаки противника. Но русские тянули время. Они подъехали к левому флангу роты на трех Т-34. Огонь из их пушек и пулеметов накрыл роту. Хуже всего пришлось отделению Холлингера (6 человек) в излучине реки. Его просто сметало огнем. Несмотря на хорошую огневую поддержку, атаки пехоты не было.
Около 8 часов пришел приказ: «Отделению Холлингера отойти к следующей группе домов». По одному гренадеры начали отходить. С фланга, с дистанции 200 метров, танки стреляли по каждому из убегавших солдат. Но всем им благополучно удалось добраться до следующей группы домов.
Из тяжелого вооружения в 13-й роте оставались только два тяжелых пехотных орудия, но огонь они не вели, так как стояли прямо на переднем крае, и русские были слишком близко от них. Деревья фруктового сада не позволяли уничтожить огнем с прямой наводки русские танки, находившиеся в 300 метрах. Расчеты с винтовками в руках заняли места рядом с орудиями.
Было очень легко уничтожить слабую роту, но обрывистые берега реки не давали действовать танкам, а пехота противника одна в атаку не пошла.
Когда противник собрался с силами, обстановка обострилась. Можно было уже определить, когда начнется атака противника.
Темные массы людей поднимались по крутому берегу реки. Третья рота «Нордланда» палила изо всех стволов, но борьба была неравной. Можно ли было отходить в этой обстановке, если роте к тому же пришлось бы при этом подниматься по длинному открытому склону?
В ходе боя вскоре загорелись все соломенные крыши и сеновалы. Направление ветра было благоприятным. Дым пожаров застилал опасный склон. Теперь или никогда! Сначала начали откатывать тяжелые пехотные орудия, за ними последовали стрелковые отделения. Кроме пары человек прикрытия, всем удалось отойти. Рота в чистом поле до вечера оборудовала новую позицию.
Такая же обстановка была и на участках полка «Германия» и «Вестланд». Танковый батальон «Викинг» вынужден был 4 февраля снова оказывать помощь. Вечером мотопехотная дивизия СС «Викинг» проследовала По мостам у Батайска. Последних отставших унтершарфюрер Ридель вел пешим маршем на Ростов.
Снова предоставим слово командиру танкового батальона дивизии «Викинг»:
«Мы отошли к нефтепроводу, ведущему в Батайск. Всех погибших товарищей, которых мы не могли похоронить, мы забирали с собой в Ростов. На одном из танков лежал унтерштурмфюрер Бюшер, бывший после Флюгеля командиром 2-й роты. Его танк подбили, и он был убит. На морозе он мгновенно закоченел, и было невозможно вытащить его из танка. Чтобы достать его, пришлось сломать ему руки. Однако мы его не бросили».
Приказ по корпусу так оценил действия дивизии «Викинг»: «КП корпуса, 4.02.1943
Командир 57-го (моторизованного) армейского корпуса Мотопехотной дивизии СС «Викинг»
С сегодняшнего дня мотопехотная дивизия СС «Викинг» выходит из состава моего корпуса. С первого до последнего дня, находясь в его подчинении, дивизия в мощных атаках и в ожесточенной обороне вела непрерывные, длившиеся неделями бои с численно превосходящим противником при неблагоприятных погодных условиях, демонстрируя достойный удивления боевой дух, благодаря которому были сорваны планы противника. Своей цели — совершить прорыв и окружить наши войска — противник не достиг благодаря образцовой стойкости дивизии. От всего сердца мне жаль сегодня расставаться с храбрыми парнями из мотопехотной дивизии СС «Викинг». Свою глубокую благодарность и признательность я выражаю в той же степени и командованию соединения:
Подписано: Кирхнер».
Слова благодарности, с которыми обратился командир 57-го танкового корпуса к «Викингу», в сообщении английского радио в ночь с 13 на 14 февраля 1943 года были дополнены следующим образом:
«Если немецким армиям и удалось отступить с Кавказа в полном порядке, то в этом единственно состоит заслуга дивизии СС «Викинг». Но и эта дивизия будет уничтожена».
Не желая уменьшить заслуги других дивизий 57-го танкового корпуса, нужно сказать, что «Викинг» был главной опорой, обеспечивавшей отход на Ростов. Постоянно действуя на главном направлении, прикрывая железнодорожные узлы и шоссейные дороги, дивизия действовала с полной самоотверженностью. Она до последнего удерживала плацдарм у Пролетарской, она последней уходила из Сальска, Гиганта, Целины и Егорлыкской и постоянно прикрывала отход соседних дивизий на новые оборонительные позиции.
Почему это было так? Ключ ответа кроется в добровольности формирования этой дивизии и в ее молодых силах. Средний возраст ее солдат был 21 год. Лишь немногие из них успели жениться. К этому следует добавить выросший с соединением хороший командный состав, также с небольшим средним возрастом, а также его хорошую подготовку.
С 5 февраля 1943 года южнее Дона оставались еще 111-я пехотная и 16-я пехотная (моторизованная) дивизии. 111-я пехотная дивизия генерал-майора Рекнагеля 6 февраля еще удерживала узкий плацдарм у Батайска. Противотанковый дивизион и боевые группы зенитной артиллерии до последнего удерживали открытым въезд на насыпи, но в наступившую ночь советская разведка проползла по льду рукава Дона и попыталась снять подрывные заряды с моста. Время пришло! Прикрытие по насыпи отошло в Ростов. За ним всю ночь гремели взрывы. Но важнейший мост был разрушен только наполовину.