В это же время (в 11.30) сформированная из памирцев советская альпинистская рота, которой командовал известный русский альпинист, находившаяся на высоте 5000 метров, из-за снежной бури отказалась от приказанного ей перехода через седловину Эльбруса к Эльбрусской гостинице. Как для слабого гарнизона гостиницы, так и для безоружной группы восхождения возможная встреча с советской горнострелковой ротой была бы неприятным сюрпризом.
Чтобы надежно обеспечить восточный фланг 49-го горнострелкового корпуса в районе Эльбруса, рота Грота была усилена двумя боевыми группами, шедшими к ней с 15 августа по ледникам южнее эльбрусского массива. На перевалы Азау, Чипер-Азау, Хасан-Хой-Сюрулген, Чипер и Хотю-Тау было направлено охранение. Подразделения Даунера и Хёрля из 99-го горнострелкового полка поднялись в изрезанную ущельями горную страну и закрыли перевал Азау. Находящийся на высоте 3000 метров у ледника Баксан бывший царский охотничий замок Кругозор несколько раз переходил из рук в руки, но в конце концов там закрепились немецкие горные егеря и взяли под контроль глубокое Баксанское ущелье. На выходе из него уже вела бои 1-я танковая армия генерал-полковника фон Клейста.
Разумеется, противник не оставил попыток снова овладеть Эльбрусской гостиницей. Снова и снова его отряды подходили к ней. В этих операциях принимали участие лучшие советские альпинисты. Капитан Гусев — один из первых покорителей 7495-метрового пика Сталина (самой высокой вершины Советского Союза) — возглавлял эти необычно тяжелые с военной и горной точки зрения операции. Но они терпели неудачи из-за бдительности гарнизона Эльбрусской гостиницы, численность которого к тому времени выросла до роты.
В середине сентября противник предпринял наступление при поддержке авиации. Оно было отбито с большими для него потерями. Опорный пункт в Эльбрусской гостинице оказался неприступным, если его правильно оборонять. Он непрерывно оставался в руках немцев до отхода его гарнизона в начале января 1943 года. Только в конце зимы советские альпинисты повторили немецкое восхождение 21 августа 1942 года для замены символов. Отобранный из всех горнострелковых войск Советского Союза специальный отряд альпинистов, который возглавили Гусев, Гжелецкий и Гузаль — опытные покорители вершин Памира, — снял штандарты 1-й горнострелковой дивизии с эдельвейсом и 4-й — с горечавкой с вершины Эльбруса и установил там красное знамя с серпом и молотом.
Предпринятая немцами в начале сентября разведка перевала Донгус-Орун на высоте 3198 метров была обнаружена русскими, разведгруппа понесла большие потери. Среди исполинских гор стояли охранения горных стрелков. То и дело они поглядывали на восток. Там виднелась 4697-метровая Ушба, кавказский Маттерхорн[9], величественная красавица, а дальше на востоке — двойная вершина Дых-Тау высотой почти 5200 метров. Они притягивали взгляды и души немецких горных егерей.
Что происходило в это время на участке 4-й горнострелковой дивизии?
Четырнадцатого августа, когда 1-я горнострелковая дивизия уже находилась в Теберде, передовой отряд 4-й горнострелковой дивизии через Лабинскую вышел к поселку Опорная, расположенному у подножья гор. Дороги на участке 4-й горнострелковой дивизии были очень плохие. Несмотря на это, командир дивизии генерал Эгльзеер, опытный австрийский офицер горнострелковых войск, не терял уверенности. Он незамедлительно повел в наступление все свои успевшие прибыть части на юг, в долину Большой Лабы. Полковник Штеттнер фон Грабенхофен преследовал отступавшего противника с подразделениями своего 91-го горнострелкового полка и вскоре вышел к селению Губский. Здесь началась борьба с противником и природными условиями. Боевая группа фон Штеттнера искусно пробивалась вперед. Множество раз приходилось переходить стремительную горную реку. Приходилось строить мосты, прокладывать тропы, налаживать канатную дорогу. С большим трудом обеспечивалось снабжение.
Тем временем второй эшелон 4-й горнострелковой дивизии, 13-й горнострелковый полк полковника Бухнера, двигался маршем восточнее группы Штеттнера по Зеленчукской долине на юг. Там тоже природные условия и отсутствие дорог замедляли движение. Обе ударные группы 4-й горнострелковой дивизии шли вдоль рек, истоки которых отстоят друг от друга на 15 километров. Бухнер приказал одной боевой группе наступать далее на юг, чтобы обеспечить охранение перевалов Пшис и Марух, у левого фланга 1-й горнострелковой дивизии. Главные силы были брошены на запад, и их передовые подразделения 22 августа соединились с группой Штеттнера южнее селения Коши.
Казалось, что Зеленчукская долина достаточно хорошо охраняется. Командир корпуса поставил 4-й дивизии новую задачу: выделить штаб полка, которому будут приданы прибывающие подразделения 4-й горнострелковой дивизии. Эта группа направится через Умпырский перевал в долину Малой Лабы и Уруштена с задачей овладеть перевалами Псешхо и Айшхо, которые наряду с обеспечением правого фланга 49-го корпуса планируются в качестве исходного района для наступления на Адлер. Посредством такой перегруппировки немецкое командование надеялось получить в руки еще один козырь, так как оказалось, что многие козыри не открываются. Теперь стало ясно, как никогда, что многие переходы через Кавказский хребет таковыми не являются. Большинство из нанесенных на карты дорог на самом деле были непроходимыми даже для гужевой повозки и часто оказывались лишь тропами. Несмотря на предоставленную информацию о действительном состоянии дорог, немецкое главнокомандование не отказалось от первоначально поставленных задач. И горным егерям пришлось идти дальше на юг по бездорожью горных долин, теша себя большой мечтой о том, что вдали вот-вот появятся пальмы на пляже черноморского берега у Сухуми.
После взятия Клухорского перевала боевой группой фон Хиршфельда группа преследования в составе 6-й роты 98-го полка, 6-й роты 99-го полка, 2-й роты 54-го полка (спешенные мотоциклисты) с многочисленными пулеметными и минометными взводами пошла дальше на юг. 2-й батальон майора Зальмингера из 98-го полка двинулся вслед за ней. Продвигаясь от Учкулана, боевая группа 2-го батальона 99-го полка прикрывала у Нахарского перевала наступление фон Хиршфельда. Главные силы оставались все еще позади. По долине Теберды следовали главные силы 98-го горнострелкового полка, стремившиеся нагнать передовой отряд. По долине Кубани шел 99-й горнострелковый полк, обеспечивший охранение в районе Эльбруса и выделивший боевую группу Майера, двинувшуюся к группе Зальмингера на Нахарском перевале. В районе южнее Клухора вместо заболевшего полковника Пикера принял командование полковник Кресс. Далеко впереди шла, почти не встречая сопротивления, боевая группа фон Хиршфельда, но она испытывала большие трудности со снабжением. Передовой отряд установил, что Военно-Сухумская дорога от Клухорского перевала до селения Клыч у слияния ручья Клыч и Гвандры представляет собой лишь разбитый проселок. В селении Клыч боевая группа фон Хиршфельда была уже 21 августа, в день, когда на вершине Эльбруса был поднят немецкий флаг. У селения Клыч была создана прочная советская оборона. Выход с гор немцам был прегражден. Посреди субтропической растительности немецким горным егерям пришлось надолго залечь. С юга ветер приносил чистый воздух Черного моря. До побережья оставалось менее 50 километров. Поблизости от долгожданной цели боевая группа фон Хиршфельда вынуждена была ждать, когда подтянутся остальные силы, с которыми можно будет осмелиться совершить последний бросок.
Капитан фон Хиршфельд, конечно же, не мог знать, что в Ставке Верховного Главнокомандования в Москве Сталин энергично постучал по столу и приказал прекратить дальнейшее отступление и остановить немецкий натиск по крайней мере в горах и на рубеже Баксан, Терек. Он пригрозил отдать командующих под суд, клеймил позором командный состав до командира полка включительно за ошибки в командовании, ругал никуда не годное снабжение фронта и угрожал принять крутые меры, если его приказы не будут выполняться как следует. Командующего 46-й армией Закавказского фронта он обвинил в том, что тот слишком мало сделал для обороны перевалов. Слишком быстро, например, 3-й стрелковый корпус отошел через перевалы Военно-Сухумской дороги. Но даже Сталин не искал виновных в том, о чем он, да и преданные ему военачальники не могли даже подумать: в том, что немцы перешли через непроходимую горную область западнее Эльбрусского массива. Поэтому советское командование было вынуждено с опозданием организовывать оборону у перевалов с помощью подходивших войск.