В последний раз, захлебываясь, реденько простучали справа и слева автоматы. Постук их утонул в смешавшемся крике снизу, сверху.
Но что-то случилось. И, падая от чьего-то толчка обратно в окоп, увидел рядом бешено веселые белки Султанова: «Ур-ра! Наши!»
Он швырнул гранату.
Полуоглохший, слепой от копоти и снежной пыли, он приподнялся и смотрел на темные сгустки разрывов там внизу по всему берегу, по переправе, взметавшейся обломками досок, человечьих тел. От моста слева бежали бойцы в белых полушубках, прижав к животу автоматы, а вдоль леса катились, переваливаясь самоходки, вздрагивая стволами, в красных всполохах.
— Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант… Наши!
«Ага, — понял он наконец, — живем!»
И все плясало перед глазами белозубое заросшее лицо Султанова с синеватыми белками.
Потом он увидел будто вприскочку шагавшую по кромке окопов поджарую, подтянутую фигурку в чистеньком полушубке, в перекрестье ремней, но не вылез, а остался стоять, подняв голову, слезяще всматриваясь воспаленными глазами, стараясь сообразить, где он видел это узкое красивое лицо.
— Где Лида? Гурьянова?
Елкин все смотрел щурясь, будто не понимая вопроса. Полушубок застыл на мгновение, потом скрылся за обступившими солдатами и бросился к блиндажу.
Елкин подумал как-то спокойно, почти отсутствующе, что старший лейтенант, наверное, огорчится, не найдя Лиду. Она далеко. Так далеко от этого Ефименки, как на другой планете. Он это знал, а Ефименко — нет. И Елкину почему-то стало жаль этого человека.
На том берегу грохочущие самоходки выезжали на пригорок и шли дальше, переваливая на пойму, не переставая палить. Выстрел — удар, выстрел — и летящая щепа досок, и всполохи дыма над горящим лесом, и смердящие вихри огня по земле.
Потом он снова появился, старший лейтенант. Елкин, медленно тронув ладонью висок, доложил свистящим, не своим голосом:
— Рота выполняет задание. Гурьянова увезла раненых.
— Знаю, — сказал старший лейтенант, глядя под ноги. — Я принимаю роту. Приведите всех в порядок и — на самоходки. Пункт назначения Хальсберг. Сутки на отдых и пополнение. Я в Лютцен и обратно.
— Есть. («В Лютцен. Это он за Лидой».)
— Дальнейшие указания получим на месте.
— Ясно.
— Да, оформите наградные. — Он впервые внимательно вгляделся в Елкина. — Тебя сам представлю. Всё. — И, козырнув, запрыгал вниз в лощинку, где разворачивалась самоходка…
Машины с грохотом шли по берегам, очищая их от противника. За ними бежали автоматчики. В низком взволнованном небе вдруг послышался ровный гул. Елкин все еще смотрел вслед старшему лейтенанту, потом задрал голову.
Черные крестики «илов», мелькая в разрывах облаков, плыли в сторону Кенигсберга.
