– Одним словом, пора отправляться, – сказал Роджер.
– Согласен. Сейчас только прикажу снять тент.
– Хотите? – Роджер протянул мардуканцу трубку от питьевого баллона. – Вода!
В базе данных перевод этого слова отсутствовал, поэтому принц использовал стандартный межгалактический термин. Чтобы стало понятнее, Роджер сделал небольшой глоток, а затем плеснул несколько капель себе на ладонь, показав ее мардуканцу. Корд наклонился вперед и сделал пару жадных глотков. Благодарно кивнув Роджеру, он указал рукой на тент.
– Да, конечно, – смеясь сказал Роджер. – Я вижу, мы уже прекрасно понимаем друг друга.
Довольно быстро стало ясно, почему расходились мнения Корда и Панера относительно продолжительности пути. Корд шагал словно в сапогах-скороходах, что было немудрено при таком росте. Для многих такой темп оказался чрезмерным. Пехотинцы, шедшие почти налегке, летели за ним вприпрыжку, но Мацуга, О'Кейси и несколько пилотов оказались неспособны на такой подвиг. Когда солнце скрылось за вершинами гор, группа пробиралась уже по довольно узкому горному ущелью. Опасения мардуканца все усиливались, но зато переводить его речи становилось все проще и проще.
– Принц Роджер, – сказал Корд. – Нам следует поторопиться. Ядэны высосут всю нашу кровь, если найдут нас. Лишь на мне защитная одежда, – он показал на свою кожаную накидку. – У вас есть такие же?
– Нет, – ответил Роджер. Ухватившись руками за громадный булыжник, он подтянулся и пролез наверх. С высоты открывшейся панорамы принц увидел всю процессию, растянувшуюся на несколько сотен метров. Хвост ее был едва различим где-то в самом начале узкого каньона, а голова уже подбиралась к вершине. Каньоны попадались нечасто, но их преодоление сильно тормозило движение. Продираться все время вверх, между камнями, с тяжеленным грузом было непросто. Группа почти сливалась с ландшафтом – лишь отсвечивали установленные на некоторых рюкзаках солнечные батареи и изредка посверкивали орудийные стволы. Несладко приходилось бойцам с носилками, каждый миг рисковавшим уронить неуклюжий и громоздкий багаж.
– У нас не предусмотрено большого тента для каждого участника. Но у нас есть другие чехлы. К примеру, у каждого своя персональная палатка. А они большие, ваши ядэны! Очень кровожадные, что ли?
Корд задумался, очевидно подбирая точные слова.
– Да нет, пожалуй, большими или особо жестокими их не назовешь. Они скрытные. Проникают в лагерь, полный народу, выбирают себе одну-две жертвы, расправляются с ними, а затем высасывают всю кровь.
Роджера передернуло.
– Для таких случаев у нас надежная охрана.
– В этой долине их полным-полно, – Корд обвел вокруг рукой. – Это хорошо известный факт, – добавил он.
– О, круто!– Роджер проворно спрыгнул с валуна. – Мы в долине вампиров.
Глава 18
Ветер дул несильно, но постоянно – воздух, изнуряюще горячий днем и холодный ночью, непрерывно тянуло с высоких гор в сторону лесного массива.
Глядя с высоты хребта на колыхавшиеся далеко внизу кроны деревьев, Панер уже, наверное, в шестой раз мысленно возвращался к принятому решению заночевать на перевале.
Корда не особенно волновало место, где будет разбит лагерь. Он лишь твердил, что если они решатся пойти дальше в сгущающихся сумерках, то подпишут себе смертный приговор.
Неподвижно сидя у огня, Корд походил на изваяние. Но его молчание не обижало Панера – пенистые относились к холоднокровным и, значит, с наступлением холода цепенели, словно впадали в анабиоз.
Капитан в задумчивости почесал подбородок, прикидывая, что же, собственно, удалось выведать у туземца. Панер хоть и неохотно, но вынужден был признать, что принц проявил недюжинные способности, общаясь с туземцем, и что время, затраченное на установление контакта, не имело в конечном счете такого уж большого значения. Панер, конечно, отнюдь не собирался объявлять это вслух Роджеру… или О'Кейси. Командир должен быть один, и особенно в критических ситуациях типа этой. В общем, что бы там ни говорил табель о рангах, но Панер не доверил бы этому «полковнику», его высочеству принцу Роджеру, даже возглавить какую-нибудь пивную вечеринку.
В глубине души Панер уже досадовал на себя за недавнюю бешеную вспышку раздражения, хотя она и была искренней. Он сожалел о словах, которых уже не вернешь, но не потому, что не хотел, чтобы так вышло, и даже не потому, что этот разговор тет-а-тет мог потенциально повлиять на его, капитана Арманда Панера, карьеру (хотя вопросы продвижения по службе стояли у командира далеко не на последнем месте). Нет. Он просто расценивал свое поведение как непрофессиональное.
С другой стороны, невыносимая заносчивость принца, сочетавшаяся с крайней беспечностью, невольно приучили Панера не воспринимать Роджера всерьез, и потому очевидный успех принца просто не укладывался у капитана в голове.
Так или иначе, неожиданная помощь Корда пришлась весьма кстати, по крайней мере для осуществления их ближайших планов, а содействие Роджера становилось просто незаменимым. Выходило, что мардуканец, скорее всего, вождь или шаман какого-то племени, к которому они направляются, и Роджер оказывался весьма ценным посредником в общении с туземцами.
Размышляя таким образом, Панер прогуливался вдоль границ лагеря, втайне надеясь, что кто-то или что-то возникнет вдруг на его пути и прервет невеселый ход его мыслей. Тогда, по крайней мере, он займется наконец своим непосредственным и привычным делом. Пока все было в порядке: мины направленного действия установлены, лазерные и температурные детекторы расставлены в критических точках. Просочиться сквозь такую защиту смог бы либо человек-невидимка, либо какая-нибудь тварь размером с комара. Завершив обход, Панер подошел к Косутик – старший сержант держала в руках перекинутую через плечо портативную панель управления.
– Включайте, – скомандовал Панер. Косутик щелкнула рубильником. По мере активизирования каждого датчика и каждого вида оружия на панели появлялась соответствующая иконка. Сверив контрольные цифры, Косутик удовлетворенно кивнула Панеру.
– Внимание всем, – громко доложил Панер по общей трансляции. – Охранная система включена. Если необходимо вынести мусор или оправиться, пользуйтесь отхожими местами.
Отхожие места, или уборные, собственно, как и все остальное в лагере, полностью соответствовали требованиям организации временного привала на территории врага. Отхожие ямы выкапывались со стороны, обращенной к лесу. Кроме того, каждой паре участников вменялось в обязанность выкопать свой личный окоп, в котором они будут спать. Хотя такие двухметровые траншеи были не очень удобны, они гарантировали относительную безопасность. Участники, непосредственно не входившие в оперативную группу защиты (например, Роджер или О'Кейси), устанавливали собственные палатки, рассчитанные на одного человека. Палатки располагались внутри территории, обнесенной со всех сторон траншеями.
Охрану и наблюдение предполагалось вести всю ночь – бойцы должны были сменять отправлявшихся ко сну. Подобная система, призванная повысить безопасность людей, давно с успехом применялась во всех известных армиях.
– Ну, как там народ, старший сержант? – поинтересовался Панер.
– Волнуются, – призналась Косутик. – Женатые – в особенности. Все понимают, что вероятность вернуться живыми-здоровыми крайне мала. Кто же позаботится об их семьях?
– Сообщите, что при удачном возвращении на Землю всех повысят в должности и каждому выплатят приличное вознаграждение.
– Слишком рано еще об этом думать, – заметила Косутик. – Пережить эту ночь и то большое достижение. Не нравятся мне эти ядэны. А этот пенистый громила спокоен как мамонт.
Панер молча кивнул – мардуканец ему тоже действовал на нервы.
–Просыпайся, Вилбер, – капрал Д'Эстрис постукивала ружьем по ботинку гренадера. – Ну давай же, бездельник. Пора вставать.
По местному времени уже перевалило за полночь, и желание прикорнуть хоть на пару часов заглушало все остальные мысли. Вилбер был ее сменщиком – так они и чередовались с самого захода солнца. Однако становилось все холоднее и холоднее. Никаких особенных событий за время дежурства не происходило. Периодически тишину нарушали еле различимые шорохи в лесу под горой. В общем, ничего опасного. Света от двух лун, висевших над линией горизонта, было вполне достаточно, чтобы свободно ориентироваться. Эти бесконечные часы ожиданий и наблюдений, перемежающиеся невеселыми думами о том, в какой заднице они оказались… Однако сейчас очередь Вилбера, и палатка зовет ее спать. Черт, ну как же разбудить этого лежебоку?