– У вас есть конкретный план? –спросила О'Кейси. – Такое ощущение, что есть.
– Не то чтобы план, – ответил Панер, поглядев через окно. Уже давно стемнело. Малая луна, Шарма, поднявшись над горизонтом, тускло светила в комнату. – Просто из опыта я знаю, что часто лучше бывает дождаться конкретных шагов противника и сыграть на его слабостях.
Глава 48
Кocтac Мацуга следил за сгорбленными фигурами, вносившими мешки с ячменным рисом. Это были марду-канки, первые представительницы женского пола, за исключением женщин из семей погонщиков, которых удалось увидеть после Ку'Нкока. Почему их использовали на этой работе, сомнений не вызывало: они были совершенно безобидны и, как говорится, с интеллектом ниже среднего. К тому же тонкие как спички.
Когда принесли последний мешок зерна, лакей кивнул головой и огляделся. Место, куда складывалась провизия, не просматривалось мардуканскими охранниками, находившимися снаружи, и Костас решил этим воспользоваться. Он поспешно открыл котелок и показал на него мардуканкам.
– Здесь, в котле, тушеное мясо с рисом, – он кивнул на груду тарелок. – Можете взять по тарелке. По одной, пожалуйста.
После того как почти все женщины, всем своим видом выражая крайнюю признательность, удалились, Мацуга поднял взгляд и заметил, что на него из двери смотрит Джулиан. Небольшая ниша с одной стороны от входа являлась, по-видимому, караульной комнатой, но сейчас ее переоборудовали в кладовку.
– Вам что, не понравилось, что я проявил сострадание к этим несчастным, сержант? – спросил Костас, подхватив один из мешков и направляясь к входной двери: пора заняться обедом.
– Да нет, конечно. – Джулиан взял у лакея двадцатикилограммовый мешок и с легкостью взгромоздил его себе на спину. – Сострадание – как раз то, чем обделены несчастные жители этого города.
– Да, похоже, Маршад самый отвратительный город из всех, что мне довелось посетить, – сказал Мацуга, покачав головой.
– Ну, что неприятный – под этим я готов подписаться, – мрачно улыбнулся сержант. – И все же не самый плохой в Галактике. Вы читали что-нибудь про миры, над которыми потрудились святоши, про так называемые «восстановленные миры»?
– Пожалуй, нет, – признался лакей. – Скорее, я что-то слышал, но точно не представляю себе, что это такое. Вообще, генеральная концепция этих святош не лишена справедливости. Многие планеты чрезвычайно пострадали после рьяного навязывания земных стандартов жизни и неумеренных посягательств на чужие месторождения. Это, конечно, не сделало меня приверженцем святош, – поспешно добавил Костас.
– Надеюсь, иначе вы не прошли бы тесты на преданность. Но неужели вам не приходилось читать хотя бы какие-нибудь беспристрастные отчеты об этих «восстановленных мирах»?
– Да нет, не приходилось как-то, – ответил слуга, когда они вошли в кухню. Огонь в просторном очаге уже горел, дожидаясь лишь котла. В помещении было жарко как в аду. Мацуга принялся готовить ужин. – А что, советуете почитать?
– Может быть. – Джулиан поставил мешок с зерном на пол. – Вам знакома теория вопроса?
– По-видимому, вы имеете в виду ранее колонизированные планеты, которым святоши попытались придать первозданный вид, – сказал Костас, закидывая в котел приправу. – Они намеревались полностью стереть на этих планетах следы земного влияния. – Слуга улыбнулся, кивнув на котелок: – Сегодня на ужин мясо с рисом, для разнообразия.
Джулиан фыркнул, но не ответил на шутку.
– В теории, конечно, все так, – согласился он. – Но как они фактически это делают, вам интересно узнать? Что теперь сталось с этими планетами, и куда девались колонисты, которые на них жили?
– Почему вы спрашиваете, Джулиан? По-видимому, вы знаете что-то, что мне неизвестно? Не так ли?
– Да, я знаю ответы на эти вопросы. Сейчас я расскажу вам, что святоши творят на самом деле. Прежде всего они принимаются за колонистов. Обижают бедных фермеров, уничтожая все, что они производят. Заставляют людей ликвидировать «вред» – как они это называют, – причиненный многочисленными поколениями колонистов. Обвиняют взрослых колонистов или их потомков – им все равно – в причастности к ухудшению экологии планеты.
– Но…–растерялся лакей.
– Подожди. – Сержант поднял руку. – Дай досказать. Короче говоря, они принуждают людей работать, пытаясь как бы повернуть историю вспять. Колонисты вынуждены трудиться, используя самые примитивные орудия труда, чтобы «минимизировать воздействие на природу». Причем святоши на этом не останавливаются – в соответствии с общей тенденцией они сводят до минимума потребление продуктов питания, считая, что рабочим достаточно тысячи калорий на человека в день.
– Но это же…
– Да-да, это всего лишь половина нормы, необходимой для поддержания жизни, – сказал сержант со злой улыбкой. – Неплохо, да?
– Получается, что святоши морят своих собственных колонистов голодом? – недоверчиво спросил Мацуга. – В это очень трудно поверить. У вас есть отчет КПЧ – Комиссии по правам человека?
– Большинство планет, о которых я говорю, расположены в центральной части их Империи, – заметил Джулиан. – Представителей КПЧ туда просто не пускают. Если верить святошам, то на этих планетах якобы не осталось ни одного жителя, поэтому КПЧ там вроде бы и делать нечего. Ну и кроме того, стоит напомнить, – с горечью добавил сержант, – что вся эта политика тянется уже много-много лет.
– Боже мой, неужели вы серьезно? – шепотом спросил слуга, вешая котел на огонь. – Это же немыслимо! Откуда они берут этих колонистов? Кто согласится на такие условия?
– Во-первых, есть политические заключенные,–Джулиан принялся загибать пальцы. – Затем идут курильщики, попадающие в разряд «врагов окружающей среды». Не забывайте также про обычных бандитов, рецидивистов и прочий сброд, которого везде полным-полно. Ну и наконец, это представители других политических систем, от которых, по мнению святош, нет никакого проку, – гневно закончил сержант.
– Например? – осторожно поинтересовался Мацуга.
– Например, команды рейдеров. В прошлом году мы потеряли три группы, святоши же на наши запросы неизменно отвечали, что ничего не знают.
– Подумать только!
– И словно назло ходят слухи, будто Межгалактическому флоту на самом деле известны их координаты. – Сержант уселся на трехногий столик и понуро опустил голову. – Если бы они нам сообщили об этом, мы немедленно рванули бы на выручку. Ведь мы точно знали, куда отправляли своих людей, с подробнейшими описаниями маршрутов! Я просто уверен, что некоторых еще можно спасти!
– Нет, просто даже не верится, что в наше время могут еще происходить подобные вещи.
– Могут, Костас! – горячился Джулиан. – Я видел фотографии из Калипсы. На них такое… Смахивают на лагеря для интернированных лиц времен Кинжальных войн! Горстка не то людей, не то скелетов блуждают с деревянными лопатами и выкапывают одуванчики!
– Я верю, что вы считаете это правдой. Но хотелось бы подтверждений.
– Ради бога, – вздохнул сержант. – Спросите любого бывалого пехотинца. Ай, да просто поинтересуйтесь у О'Кейси, когда мы вернемся.
Поертена внимательно следил за мардуканцами. Он давно уже раскаивался в том, что так неосмотрительно раскрыл туземцам некоторые уловки прожженного мошенника. Джинна, однажды выпущенного из бутылки, обратно туда уже не запрятать, как ни пытайся.
Впервые пинопанец почуял неладное по дороге из Войтана, после того как показал своим новоиспеченным друзьям кой-какие секреты. С завидной регулярностью играя в покер, он внезапно обнаружил, что стал проигрывать. Поскольку его собственная манера игры не изменилась, то это могло лишь означать, что его соперники неожиданно стали сильнее.
Хотя дополнительные, «нижние», руки мардуканцев были не столь проворны, как «верхние», но при случае вполне могли незаметно припрятать пару-тройку важных карт, которые потом уже не так трудно было подменить. Как-то совершенно случайно Поертена вдруг заметил припрятанного туза. Хитрый Денат неожиданно сообразил, что может маскировать карты в слизи руки, с невинным видом показывая при этом свои пустые ладони.