Председательствующий Куйбышев встал и попросил соблюдать тишину. Со стола взял листок бумаги и громко объявил:
— Товарищи депутаты! Нами только что получена телеграмма чрезвычайной важности. Вот она:
«В Петрограде сегодня ночью военно–революционный комитет занял вокзалы, государственный банк, телеграф и почту. Теперь занимает Зимний дворец. Правительство будет низложено. Сегодня в пять часов открывается съезд Советов»[7].
Депутаты, сидящие слева, встали и громко зааплодировали. Правая сторона встретила весть о революции свирепым топотом и свистом. Несколько минут от неистового шума жалобно звенели запотевшие стекла. На сцене стоял высокий, широкоплечий, мужественный, уверенный в своих силах Валериан Владимирович Куйбышев и спокойно ждал, когда его противники устанут, выдохнутся. Пусть побеснуются в последний раз — время работает на Революцию.
И когда правая сторона утихла, председательствующий твердо и уверенно провозгласил:
— Трудовая Самара последует за красным Питером. Предлагаю передать всю власть в городе и губернии в надежные руки Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Переходим к обсуждению этого главного вопроса.
Василий Блюхер шепнул Герасимову:
— Выходит, что я прав. А ты вот сомневался…
— Подожди, подожди, фельдмаршал. Сейчас полезут горе–оратели. Разведут канитель.
И он оказался прав, сапер–поэт Михаил Герасимов. Меньшевики и эсеры защищали Временное правительство, которого уже не существовало, предлагали вопрос о власти оставить нерешенным до открытия Учредительного собрания.
В связи с поздним временем Куйбышев закрыл заседание и предложил продолжить прения днем 26 октября.
Большевики Самары хорошо подготовились к предстоящей схватке с врагами. В театр «Триумф» кроме депутатов Совета пришли представители полковых комитетов, правлений профсоюзов, железнодорожных и почтово–телеграфных рабочих. Все желающие не могли попасть в зал, и пришлось перейти в более вместительный театр «Олимп».
Ожесточенные споры продолжались несколько часов. Только в 6 часов утра 27 октября приняли предложенную Куйбышевым резолюцию о передачи власти Советам. На этом же заседании был создан Военно–революционный комитет во главе с В. В. Куйбышевым.
Довольный и усталый, возвратился Василий Блюхер в казарму. Самое трудное позади. Теперь можно вернуться на завод. А сейчас нужно уснуть. Голова кружится: третьи сутки на ногах…
Отдохнуть не удалось. Вызвали в ревком.
Куйбышев подал руку, хрипловатым голосом сообщил:
— Мы здесь посоветовались и решили ввести вас в состав штаба охраны города. Свяжитесь с членами штаба Серовым и Сидельниковым и наводите революционный порядок. Вам будут подчиняться квартальные комитеты охраны, которые сейчас выбираются населением, и, конечно, Красная гвардия и местный гарнизон. Да, чуть не забыл. Вы назначаетесь помощником комиссара гарнизона Сергея Мельникова.
Блюхер не ожидал, что ему поручат такие ответственные дела, растерялся:
— А не много ли будет? На одного—две такие огромные должности. И в полку есть обязанности…
Куйбышев провел ладонью по густым длинным волосам, улыбнулся:
— Что за счеты, была бы охота! Революция требует напряжения всех сил.
Председатель ревкома встал и крепко пожал руку Блюхеру.
«Вот и вернулся на завод», — усмехнулся Блюхер, выходя из комнаты. Старший писарь вдруг стал помощником комиссара гарнизона. Еще вчера беспорядки в городе были на совести Губернского комитета народной власти и начальника 31–й запасной бригады генерал–майора Савич–Заблоцкого. А сегодня за революционный порядок должен отвечать рядовой Василий Блюхер. И надо бороться со всеми, кто ненавидит Советскую власть. С чего начать? Пожалуй, надо сначала представиться начальнику гарнизона.
Генерал–майор Савич–Заблоцкий, выслушав Блюхера, усмехнулся:
— Рядовой Блюхер, разрешите осведомиться: чем могу служить?
— Служить не мне, а Революции.
— Революции не присягал.
— Каждый выполняет свой долг, как подсказывает совесть.
Генерал встал, сказал угрюмо:
— Я выполню свой долг перед своим народом без напоминаний.
Блюхер понял, что разговор окончен, и вышел из кабинета. Неладно получилось. Видно, генерал еще не решил, к какой стороне примкнуть, кому отдать свои знания и опыт. Блюхер не знал, что за час до его прихода у начальника гарнизона побывал эсер Фортунатов и проинформировал о только что организованном Комитете спасения родины и революции».
Засевшие в городской управе самарские промышленники и купцы, эсеры и меньшевики рассчитывали свергнуть Советскую власть, опираясь на контрреволюционное офицерство и на казачью сотню.