В Витебск генерал вступил с несколькими стрелковыми подразделениями, двумя артиллерийскими батареями, десятком танков. Город казался почти пустым. Областной центр Белоруссии, важный узел автомобильных и железных дорог, расположенный на Западной Двине при впадении в нее реки Витьба, с населением в сто пятьдесят тысяч человек, эвакуировался. В разных местах полыхали пожары — последствия вражеских бомбежек.
На центральной площади Витебска Конев увидел командира, показавшегося ему знакомым, и с ним несколько бойцов. Это был майор Рожков из 37-й стрелковой дивизии, которой в 30-е годы командовал Иван Степанович. Корреспондент газеты «Правда» Борис Полевой так описывал последующие события:
«— Много у Вас людей? — спросил у майора Конев.
— Утром было двадцать человек, — последовал ответ. — От границы с боями отходим. Теперь нас стало больше. Здесь, в Витебске, принял под командование роту Осоавиахима и рабочее ополчение. Отличные люди, но оружие у них старое, учебное. И патронов мало. Сейчас вот кое-что подсобрали на поле боя. Занял оборону по Западной Двине и принял на себя командование гарнизоном.
С гордостью смотрел генерал на худого, небритого командира с красными от усталости глазами. Хотелось обнять этого храброго, стойкого человека. Но только пожал ему руку.
— Товарищ майор, ваши действия одобряю. Держитесь до утра. Придут подкрепления.
Он оставил в распоряжение майора Рожкова приведенных с собой пехотинцев и танки, а сам пошел на батарею, которая заняла открытую огневую позицию у реки на высотке, что господствовала над городом.
Как он и ожидал, немецкая авиация с рассвета возобновила налеты на Витебск. Возникли новые пожары. А потом вражеские мотоциклисты в сопровождении танков с запада двинулись к мосту, возле которого окопались пехотинцы Рожкова. Начался ожесточенный бой. Бойцы забрасывали вражеские танки гранатами и бутылками с горючей смесью. Несколько танков запылало. Артиллеристы со своей высотки поддержали стрелков.
Первая атака была отбита. Через некоторое время противник подтянул штурмовые орудия и стал бить по батарее. Артиллеристы приняли бой. Но на их позиции уже рвались снаряды. Конев понял — сейчас накроют. Приказал расчетам отойти в укрытие. Сам прилег в окопчик метрах в пятидесяти от орудий. Командир батареи немного замешкался, и его сразил осколок. Тогда командарм принял на себя управление огнем. В эти минуты в нем как бы жили два человека: командир батареи и командующий армией. Один из них указывал цели, корректировал огонь орудий, другой в то же время подытоживал в уме все то, что увидел в эти тяжелые сутки»[17].
Получив отпор, передовые части противника прекратили атаки. Дав необходимые указания командирам и потребовав от них продержаться как можно дольше, Конев выехал на командный пункт армии, который находился в лесу южнее Яновичей.
Рекогносцировка, проведенная им в районе Витебска, дала немало для определения замысла на последующие действия 19-й армии. Вносилась определенная ясность в оценку возможностей и характера действий противника. Выход к городу лишь его передовых частей, по сути дела, предопределил оперативное построение армии и задачи ее соединений. Став невольным участником боев в Витебске, Иван Степанович уяснил главное — чтобы остановить врага, нужно вести активную оборону. Он считал необходимым немедленно нанести два удара подходившими соединениями 25-го стрелкового корпуса. Первого — с целью перерезать рокаду, идущую из Витебска в Невель, и второго — южнее Витебска. Понимая, что противник наверняка нанесет главный удар вдоль автострады Витебск — Смоленск, командующий армией принял решение: основные силы (четыре стрелковые дивизии из семи и 220-ю моторизованную дивизию) сосредоточить на удержании рубежа, прикрывающего выход противника к Днепру.
С утра 7 июля соединения армии приступили к реализации замысла командующего. Однако задержка в прибытии воинских эшелонов потребовала внесения существенных корректив. Конев принял решение. Контрудар на Витебск нанести сводным отрядом 220-й моторизованной дивизии, усиленным армейским артиллерийским полком. Разгружавшиеся же части стрелковых корпусов занимали оборону севернее и южнее города, отражая удары подошедшей 20-й немецкой танковой дивизии. Вскоре сюда подошла и 900-я моторизованная бригада, введенная в сражение из резерва командующего только что созданной из 2-й и 3-й танковых групп 4-й танковой армии генерал-фельдмаршала фон Клюге.
Более трех суток шли ожесточенные бои. В результате нанесенного контрудара, стойкости оборонявшихся частей противник вынужден был отказаться от наступления вдоль магистрали Витебск — Смоленск и приступил к перегруппировке, активизировав разведку на флангах 19-й армии.