Утром 5 августа войска Степного фронта вышли к Белгороду. Соединения 69-й армии под командованием генерала В. Д. Крюченкина подошли к окраинам города с севера. Здесь развернулся наблюдательный пункт фронта, где находился генерал И. С. Конев с группой офицеров штаба. В это время войска 7-й гвардейской армии, которой командовал генерал М. С. Шумилов, форсировав Северский Донец, создали угрозу вражескому гарнизону с юга. Части 1-го гвардейского механизированного корпуса перерезали железную и шоссейную дороги на Харьков. В создавшейся обстановке генерал Конев принял решение с ходу освободить областной центр, сосредоточив основные усилия в южном направлении. Командующему 5-й воздушной армией генералу С. К. Горюнову Иван Степанович Конев поставил задачу «непрерывным воздействием на противника, по его огневым точкам и укрепленному обводу оказать максимальное содействие пехоте и танкам в наступлении на Белгород»[39].
Первыми в Белгород ворвались солдаты 270-го гвардейского стрелкового полка 89-й гвардейской стрелковой дивизии. В тесном взаимодействии с ними действовали части 305-й стрелковой дивизии. К вечеру город был очищен от противника. В этот же день был возвращен старинный русский город Орел. В Москве в честь русских воинов-освободителей прозвучал первый в истории Великой Отечественной войны артиллерийский салют. Это был салют победителей, салют надежды и уверенности в победе. Поэт Александр Твардовский, выражая чувства русского народа в тот памятный день, писал:
Освободив Белгород, войска Степного фронта устремились на юг. Противник оказывал упорное сопротивление, удачно используя выгодные условия местности.
«В один из тех горячих июльских дней, — вспоминал бывший помощник командующего фронтом генерал М. И. Казаков, — на КП командующего 53-й армией неожиданно появился Иван Степанович. Ничего особенного в этом приезде, конечно, не было: Конев вообще большую часть времени проводил в войсках — таков его стиль. А тут у нас еще случилась какая-то заминка — темп наступления заметно снижался…
— Перед вами и немцев-то, наверное, давно нет, а вы топчетесь на месте, — недовольно заметил Иван Степанович, выслушав командарма генерала И. М. Манагарова.
Мы хорошо знали обстановку, и я стал докладывать Коневу о состоянии наших войск, о противнике, об особенностях местности, на которой протекает сейчас бой…
— А ну, поехали в боевые порядки, там лучше во всем разберемся, — перебил меня Конев.
Фронтовые сборы недолги. Через несколько минут мы уже сидели в машине…
Хорошо помню неубранное пшеничное поле, на котором были остановлены наши войска. Впереди, километрах в двух, в самый горизонт упирался гребень высот. Там был противник…»[40].
Созревшее, исходя из особенностей местности и ее оборудования противником, здесь же решение командующего войсками фронта — вызвать авиацию и подавить вражескую группировку на высотах, протянувшихся более чем на десять километров с востока на запад, — обеспечило дальнейшее продвижение соединений армии. Войска устремились на запад.
Крупные успехи, достигнутые армиями Воронежского и Степного фронтов, разрушили прежние представления немецкого командования о незыблемости своего фронта севернее Харькова. Выход из кризиса гитлеровское командование искало на путях активизации борьбы. Бывший командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн по этому поводу отмечал, что командование группы решило подтянуть к Харькову 3-й танковый корпус. Он должен был быть использован группой Кемпфа для удара по восточному флангу клина прорыва противника. Одновременно по западному флангу должна была нанести удар 4-я танковая армия силами двух танковых дивизий, возвращенных группой «Центр», и одной мотодивизии.
Несмотря на весьма успешное наступление советских войск, Ставка Верховного Главнокомандования, учитывая такие важные факты, как переброска немецким командованием в район Харькова крупных танковых резервов, упорное сопротивление противника севернее Харькова, сложность задачи освобождения этого города, пришла к выводу о необходимости объединить руководство всеми войсками, наступавшими на Харьков. 8 августа в состав Степного фронта включается правофланговая 57-я армия Юго-Западного фронта, которой командовал генерал Н. А. Гаген. На следующий день для усиления правого крыла Степного фронта ему передается 5-я гвардейская танковая армия, ранее действовавшая в составе Воронежского фронта. Танковой армии Конев приказал развить наступление на Мерефу, перехватить железные дороги Харьков — Полтава, Харьков — Красноград и отрезать пути отхода врага из Харькова на запад и юго-запад. 57-й армии он поставил задачу форсировать Северский Донец и, развивая наступление в западном направлении, выйти в тыл группировке противника, оборонявшейся в районе Харькова.