— Хм… Странноватый, однако, маршрут! — всё тот же дежурный клок наматывается на тот же грязный палец. — С какого такого переляку, спрашивается, призванному ко двору Претону, пускай и в бегах, тащиться невесть куда, в вонючую провинциальную дыру, где его, сам понимаешь, никто с распростёртыми объятиями не ждёт, когда, переправившись через Сурог и далее, вниз по течению, через Нижнюю Балку до Столицы рукой подать, всего-то дня три-четыре пути, а? Чирей на пятке! Что скажете, товарищ Маршал?
— Такова легенда, Рол, мы всего лишь исполнители. А что, в Несфере разве есть переход?
— Нет, но…
— Вот потому и Карста, дружище!
— Поверь, Ури, я бы без проблем доставил тебя целёхонького и невредимого куда-нибудь в район Нижней Балки. Местность спокойная, равнинная, дороги приличные, меня каждая собака…
— Извините, что опять перебиваю, не вы ли, дядечка, совсем ещё недавно по-отечески так, назидательно Инструкцию мне пересказывали: «Любой вновь прибывший должен выйти из камеры перехода уже полностью экипированным»? Припоминаете? И тут же, на голубом глазу, предлагаете экскурсию в открытой двуколке по розовому и пушистому Свону, цитирую: «…абсолютно необеспеченному, неприспособленному к выживанию в здешних суровых условиях конфедеративному Маршалу», так, что ли? Ну, вы, батенька, артист!
— Нда-а-а… Договорились… Доннерветтер!
Пауза. В соседнем зале стало вдруг порядком шумно. Захватив предусмотрительно «кошкодёры», Роланд поспешил на выход. Больше всего в жизни Юрий ненавидел именно такие моменты. Когда требуется помощь, а ты вынужден бездействовать. Бездействовать и ждать, сжимая в руках бесполезное оружие. К счастью, на сей раз обошлось. Кацбальгеры, по крайней мере, чистенькие, выходит, не пригодились.
— Что-то случилось, Рол?
— У нас дурные гости. Холи шит! Прислуга местного Претона в компании какой-то бледной немощи. Редкостные уроды, фикен их в арш! Обычно у конкурентов тусуются, но сегодня там важные гости собрались. Господа офицеры Карстерии гуляют, вот мудошлёпов оттуда и попёрли к бениной маме!
— Не свезло ребятам. Судя по твоим рассказам, с этими орлами особо не поскандалишь… Долго ещё шалман продолжаться будет? — устало кивнул в сторону доносящегося из-за стены бурного веселья. — Полежать бы, отдохнуть…
— Дык до утра! Праздник же, Юр! День рождения монсеньора Хауума Карстийского, Претона Её Величества! По сложившейся традиции, сегодня-завтра гульба халявная, за всё, типа, башляет монсеньор. На самом же деле в основном за наш, кабатчиков, счёт, — недовольно проворчал Роланд. — Господа, оне при дворе проставляются, там тоже бухнуть любят. А на халяву народец здешний, знаешь ли, неделю жопу от лавки не оторвут, лишь бы место не потерять! Дрек мит пфеффер! Гадить будут под себя, блевать, покуда дармовщина не закончится! Сиди, не дёргайся! Наверху все койки заняты, даже приткнуть тебя пока некуда. С местной же каростой112 не ляжешь, если только в противогазе. Освободится местечко, мне сразу сообщат. Был бы ты Претон, другой коленкор! Мигом бы разогнали всех к еб*ни матери!
— Всю ночь, что ли, здесь торчать? Устал я… Дай-ка лучше ключик свой волшебный, пойду прогуляюсь.
— Потерпи маленько, дружище! К тому же кубики не сложились пока…
— Какие ещё, к едрене фене, кубики? Оборзел?! Лопну ведь!
— Да я не о том! Беги, беги, страдалец…
Пришёл черёд Маршалу тереть изрядно подмерзшие уши, протискиваясь ближе к очагу.
— Щели бы лучше заделал! Зарруга! Снизу сифонит, словно на трубе аэродинамической сидишь! Простатита не боишься?
— Неча засиживаться, поди не дома с книжкой! …Слушай! Как же это я запамятовал?! Вот осёл! Думм моя копф! А легенда?! — в голосе Роланда слышалась трудно скрываемая радость. — Ну-ка, вспоминай свои действия по прибытии в Свон!
— Вынужден тебя слегка разочаровать, Рол, — Юрий неспешно сгрёб кочергой уголья в камине поближе к себе. — Нечего вспоминать. Кончилась легенда.
— Как? — щенячья радость враз сменилась унынием. — Совсем нечего?
— Ну-у-у… Не совсем, конечно. Нанести официальные визиты, как ты совершенно правильно отметил, и сидеть в глубокой праздности, проедать командировочные. Ждать.
— Ждать? …Чего?
— Не «чего», а «кого»! Должен чел какой-то важный подскочить. И сам меня найти. Очень всё таинственно, мать их…
— Важный чел, говоришь? Давай-ка, пока суд да дело, отделим каракатиц от каракуртиц.
— Чего-чего?
— Не бери в голову, старинная немецкая поговорка.
— А-а-а… О! Хорошо, вспомнил! — Маршал пошарил в многочисленных складках камзола. — Тут у меня… Вот! Те самые командировочные. Надо бы поменять, дружище! К менялам здешним обращаться категорически запретили. Под колпаком, говорят, у орденской мафии. Типа, обуют на раз, сдадут на два! Все обменные операции с местными валютами велено исключительно через тебя проводить, — выложил на стол объёмистый кошель. — Будьте добры, уважаемый, отоварьте денежку!
— Посмотрим, посмотрим, что тут у нас?
Трактирщик, контрразведчик, физик-психостат, по совместительству теперь вот ещё, как выяснилось, и хозяин подпольного обменника, грубо говоря — меняла, небрежно высыпал содержимое кошеля на грязный стол. При виде солидных золотых кругляков с вкраплёнными по центру крупными блистающими самоцветами вскинулся, точно шершнем в яичко ужаленный:
— Бл*дь! Ругонские даны113! А-ку-еть! Неужто настоящие?!!
— Хм… Не то чтобы без подмесу… Короче, зуб не дам, но сработано качественно. На глаз, по местным меркам — супер-пупер вооруженный, нипочём не отличить! — в Юрином голосе слышались явные нотки гордости за себя, за Центр, за доморощенных центровых фальшивомонетчиков. — Видишь вот эти, — охотно поднёс монету к самым глазам Роланда, — характерные раковинки и бороздки? В точности повторяют мельчайшие огрехи ругонских чеканщиков. Камни, кстати, местные, с югов. Остальное, сам знаешь, — дело техники.
— Занимательно, Ури, думм твоя копф! Только куда ты всё это денешь?!
— А что, собственно, не так? Чем ты опять недоволен-то, дедерон114 ворчливый?
— Не опять, а снова! Утюжок115! — вскочил вновь, заходил возбужденно промеж столов. — Фу ты, ну ты, ножки гнуты! Лишний раз убеждаюсь, что начальнички твои идиоты и мудаки! Или идиотствующие мудаки. Мне так даже больше нравится. У тебя на даче в Подмосковье сад, огород есть? Тачку садовую видел, руками мацал?
— Дурацкий вопрос! При чём здесь…
— При том, — прервал его раздосадованный бош, — что придётся тебе тачку денег с собою возить. А то и две. Зачем столько?! Зачем даны? Прислали бы сотню драгов116, на месяц-другой с лихвой хватило бы!
— Чего испереживался-то? Говно вопрос! Припрячем наши денежки по банкам и углам. Будем брать, не скупясь, когда занадобятся. Зато хватит фиг знает насколько! Внукам, бубёныть, твоим ещё останется!
— Гм… И то правда. Нервишки сдают, ни к чёрту стали! В отпуск бы. На море куда-нибудь… С женой, детишками…
Успокоившись, Рол присел. Побряцал мечами. Вытащил один, осмотрел внимательно, опробовал ногтем заточку. Удовлетворившись, вернул клинок в ножны, продолжил обсуждение прерванной темы:
— Значит, выходит, итого всего ходу — неделя, максимум — полторы. Хм… Самое тонкое место в операции. Тончайшее! — задумчиво почесал затылок. — Знаешь, Юр, за последние пару лет впечатление сложилось, что в Центре одни аферюги собрались! Или, как я уже говорил, мудаки, или одно из двух… В любом случае — ипанутые! Чирей на пятке! Какая бестолочь так бездумно напланировала?! Сам посуди, сколько важных, я бы даже сказал, кое для кого — жизненно важных и в то же время абсолютно непредсказуемых событий должно было произойти практически одновременно, да ещё, блин, с прогнозируемым результатом! Дас ист фантастиш! Начнём с того, что нашей взбалмошной шиксе — Королеве вдруг приспичило, лучшего слова и не выдумать, призвать ко двору засранца Грааха. Хочу Гра-а-ха! Хочу Гра-а-ха! — визгливым гнусавым голосом неожиданно взвопил Роланд. — Прецедент, судя по бл*дским замашкам Морры и её двора, вполне заурядный. Но для того нужно хотя бы знать, помнить, что он вообще существует, этот пресловутый Граах-гааш! И уж совершенно точно себе представлять, что у него, простите, есть… чего хотеть! — придирчиво окинул взглядом собеседника. — Ну… Может, чего и есть…
113
Денежная единица Дистрикта Святого Ниикуса. В Своне каждый Дистрикт имеет право чеканить свои деньги. Курсы жёстко привязаны к базовой валюте.
115
На сленге советских фарцовщиков — малолетний фарц, выменивающий у иностранцев всякую мелочь: жвачку, ручки, сигареты, мелкие сувениры.