— На себя оборотись, орангутан рыжий! Зеркало дать?
— В ту пору, надо ж такому случиться! — лиса близёхонько бежала… Нет, аж целых две! Три! И сырный дух, как водится, наших прохиндейских лисицев-братишек остановил! — продолжил Рол, не обращая ровно никакого внимания на колкость собеседника. — Лисицы, значит, видят сыр, лисицев сыр пленил!
— Нет такого слова в русском языке: «лисицев»! — весьма своевременно возможность подвернулась нос немчуре безграмотной утереть. — Лисиц, коль скоро они всё ж на троих сообразить замыслили, сыр пленил, всасываешь? Ли-и-и-сиц! Тоже мне, великий знаток русской словесности, бубёныть! Грамотей хренов, гааш!
— Неважно! Чего ты вечно к словам придираешься, зарруга?! Важно, к примеру, что многоуважаемым гемурцам: братку Здандуге и морскому полицаю Здахаре — каким-то образом удалось полюбовно договориться о совместном набеге на Ругон, да ещё прицепом подтащить непонятного роду-племени бледнолицего Вролля с его вышколенной пехотой, откормленной тяжёлой кавалерией и невесть откуда взявшимися крупнокалиберными бомбардами117, полевыми кулевринами118, мортирами119 и устаревшими, но достаточно эффективными ещё огромными требушетами120. 
После чего бойцы свежеиспечённой гоп-компании быстренько, где-то суток за двое-трое, умудрились отжать у Свона отлично защищённый Ругон, оперативно его ограбили, повысили поголовье всяческого скота, насилуя женщин, осликов, коз, овец, и так же оперативно свалили. В результате чего, по идее, крутые яйца здешнего Претона должны были бы быть прибиты ржавыми гвоздями к его же обуглившемуся фамильному гербу над главными воротами замка. Вместе, надо понимать, с колесованным и освежёванным испанскими щекотушками монсеньором Граахом Ругонским собственной персоной. Очень, должен тебе сказать, прикольные штучки — эти щекотушки, как-нибудь покажу! Нда-а-а… Отвлечёмся-ка на минутку от основной темы. Хочу обратить твоё драгоценное внимание ещё на одну немаловажную деталь: сколь грамотно всё-таки выбран момент для атаки на Ругон! А?! Ощущаешь? Белиссимо! Гвоздь в седле! Этот нечестивый убивец Здандуга определённо начинает вызывать у меня искреннюю симпатию! Вандаба! Как военному стратегу ему не впервой уже удаётся начисто переигрывать хвалёных свонских полководцев. Не веришь? Вот смотри! Сейчас начало зимы, самое ненастье. Казалось бы, не совсем подходящий сезон для молниеносных военных кампаний, не так ли? Распутица, увязнешь — глазом не моргнёшь! Фактор, кстати, опрометчиво не принятый во внимание в своё время и моими дальними предками под Москвой. Да уж, повеселились тогда… Как там у Пушкина? «Наступала довольно скучная пора; стоял ноябрь уж у двора» — так, кажется?
— Приближалась, Роланд, приближалась пора у Пушкина!
— Хорошо! Спорить не стану, вам, русским, виднее. Значит, приближались шторма, ураганы, прочая буйная непогодица. Короче, хороший хозяин постылую жену за шнапсом не пошлёт! В то же самое время, заметь, порт Ругона до сих пор не замёрз. А-а-а вот где собака-то порылась! Сложившаяся к зиме диспозиция обусловлена, если ты ещё не в курсе, неумолимым воздействием на прибрежный климат тёплого течения — Вандааль Мор, несущего свои благословенные воды вдоль свонских берегов на северо-запад, омывая Гемур, и далее — север Элефии. Более-менее крепкий лёд встанет здесь не ранее, чем через две, может, три недели, что пока позволяет при должном умении высадить десант в защищённой от преобладающей в зимний период северной розы ветров ругонской бухте. Главное — не затягивать процесс, дабы не вмерзнуть дуриком до весны. Атаковать же городские укрепления предпочтительнее именно со стороны моря, ибо подходы там пологие. Кроме того, портовые сооружения, являющие собой фактически посад — второй внешний город, могут послужить наступающим войскам отличным прикрытием. Городской бой, знаешь ли, штука специфическая, кавалерии нипочём не развернуться… Здесь лишь одна закавыка… Гм! — Роланд задумчиво поковырялся в носу. — Над узким входом в бухту господствует форт «Гнездо аиста», соединённый с верхним замком вырубленной в скале галереей. Батареи форта контролируют фарватер121, акваторию и практически всю территорию порта. С материка же стена цитадели построена на крутом возвышении и окружена широченным рвом, заполненным водой. Оттуда возможна разве что длительная изнурительная осада, в планы нападающих, разумеется, никоим образом не входившая. Как они со всем этим разобрались? Ума не приложу! Но разобрались же, чертяки! Жуйте кизяк! И всего-то за несколько дней! Офигеть!
— Хм… Откуда во всём такая осведомлённость, брат?
— Дык… Уж, поди, как лет двадцать без малого лямку тяну. Куча полезной информации ко мне стекается, прежде чем… хм… на материк уйти.
— Постой-ка, брат мусью! Не понял юмора, у Свона и союзников флота боевого, что ли, нет? Морские вроде страны. Уверен, поболе кораблей должно быть, нежели у каких-то там сраных пиратских недобитков!
— Конечно же есть! В том-то и цимес122! Все их авантажии, чтобы ты правильно понимал, — прямое следствие исторически сложившихся, концептуальных, так сказать, различий в подходах к построению флотов, которые, как я уже с некоторым основанием могу предполагать, умничка Здандуга грамотно учёл. Зарруга! Пять баллов за находчивость! Понимаешь, Ури, союзные флоты до настоящего времени комплектовались лишь галерами разного калибра да галиотами123. С точки зрения здорового прагматизма, при отсутствии какой-либо внятной морской доктрины, так оно, наверное, предпочтительней. Армады лёгких маневренных судов в полной мере достаточно для защиты близлежащих островов, морских границ и портов от любых незваных гостей. Как говорится, стадо козлов и волка забодает. Но то — чисто летний вариант. Гемурцы же народ весьма любознательный и забираются на своих судах далеко на север. По этой причине и ввиду отсутствия материковой части государство Гемур, дабы выжить, вынуждено строить, кроме всяких там каботажных судёнышек типа галер и фрегатов, большие, хорошо вооружённые суда зимнего класса. Мало ли что на островах произойдёт? Вулкан взбухнет или, скажем, землетрясение… Остаться в полной изоляции почти на полгода? Унылая перспективка, согласись! Так вот Здандуга-хурензон с сотоварищами дождались как раз того самого подходящего момента, когда холодные северные и северо-западные ветра, задувая навстречу могучему тёплому Вандааль Мору, регулярно провоцируют эдакие тайфунчики и ураганчики, сгребая реально большущие волны, — Роланд выстраивал фразу вдохновенно, будто искусный каменщик подстукивал слова-кирпичики, — неодолимое препятствие для гораздо более многочисленных, как ты совершенно правильно заметил, но слабооснащённых элефийских и свонских судёнышек, базирующихся вместе с тем несколько южнее, на островах Святого Пуута, вследствие чего вынужденных постоянно идти в крутой бейдевинд124, что для галер с их малой осадкой и в более приличную погоду не очень-то приятно. Даже на вёслах. В то же время подобные волнения вполне по зубам огромным, пускай и малочисленным, гемурским галеасам125, которым по большому счёту барабаново, какой там ветер, вандаба! — встречный или поперечный, несущим к тому же не менее полусотни тяжёлых орудий каждый и без числа двойных гаковниц126 с фальконетами127. Таким образом, ждать неотложку с моря осаждённому Ругону нынче абсолютно бессмысленно, поверь! Зато неприятностей до кучи огребёшь сколь душе угодно! Улавливаешь? Чирей на пятке! Давай-ка теперь разберёмся с текущей ситуацией на суше и окончательно расставим все точки над «и».
117
Бомбарда (отфр. bombarde) — название первых артиллерийских орудий различного калибра и конструкции, имевших распространение сXIV поXV век.
118
Кулеврина (от фр. couleuvrine — «змеевидный») — огнестрельное оружие. Кулеврины производились как стационарные, так и переносные. Пушка отличалась дальностью стрельбы. Использовалась сXV поXVIII век как стрелковое или артиллерийское оружие.
119
Мортира (нидерл. mortier) — артиллерийское орудие с коротким стволом (обычно длиной менее 15калибров) длянавесной стрельбы. Мортира предназначена главным образом для разрушения особо прочных оборонительных сооружений и для поражения целей, укрытых за стенами или в окопах. Применялась сXV века.
120
Требушет (отфр. trebuchet — «весы с коромыслом») — средневековая метательная машина для осады городов.
121
Безопасный в навигационном отношениипроход по водному пространству. Обозначают бакенами, буями, створными знаками и другими указателями судоходной обстановки. Для прохода сложных морских фарватеров привлекаются местные лоцманы.
123
Галиот — парусно-гребное судно, родственное галере, получившее широкое распространение в XVI—XVIII веках в рыболовных и военных флотах различных стран. Использовались галиоты преимущественно для каботажного плавания. Отдельные корабли достигали длины 30 метров, ширины 8,5 метров и водоизмещения 500 тонн.
124
Курс парусного судна против ветра, при котором угол между диаметральной плоскостью судна и направлением ветра менее 90°. Грубо говоря — против ветра. Различают бейдевинд крутой — менее 67,5° (6 румбов) и полный — более 67,5°.
125
Галеас (итал. Galeazza) — тип парусно-гребных военных кораблей. Как самостоятельный тип корабля входил в состав европейских флотов в XVI—XVII веках, являясь, по сути, промежуточным типом между галерой и парусным кораблём. От галеры отличался в первую очередь большими размерами и улучшенной мореходностью, в частности — возможностью ходить в зимнее время года. Кроме того, галеасы, в отличие от галер, несли орудийную палубу, расположенную над или под банками гребцов, на которых могло разместиться до 100 единиц различного огнестрельного оружия, включая тяжёлые орудия.
126
Гаковницы (нем. Hakenbuechse) — европейские крепостные дульнозарядные ружья XV—XVII вв. с крюками («гаками») подстволами, которые зацеплялись за крепостную стену с целью уменьшения отдачи при выстреле. Разделялись на тяжёлые (двойные) — на опоре, обслуживаемые двумя людьми — и лёгкие, обслуживаемые одним или двумя людьми, называемые также ручницами.
127
Фальконе́т (итал. falconetto, англ. falconet — молодой сокол) или фалькон — название артиллерийского орудия калибра 1–3 фунта (как правило, диаметр канала ствола = 45–65 мм), состоявшего на вооружении в армиях и флотах в XVI—XVIII веках.