В своих «Мемуарах современной женщины» Ида утверждает, что встречалась с маршалом накануне первой Реставрации, они вместе «поприятельски» позавтракали, весело вспоминая приключения молодости. Выглядел он неважно, что вызвало у неё беспокойство. Она почувствовала подавленность, которую никогда раньше у него не замечала. Роялистам, конечно, не понравится публикация воспоминаний мадам Сент-Эльм, которая так по-человечески описывает предателя из Лон-ле-Сонье.[32] «История этой дамы стала фоном для рассказов о французских генералах, которые представлены более или менее привлекательно в зависимости от симпатий и интересов редактора, — пишет герцогиня де Майе. — Все, что касается маршала Нея, является очевидной выдумкой. Его образ сильно поэтизирован, потому что у многих его печальная судьба вызвала интерес, он стал символом для людей, придерживавшихся определённых политических взглядов. В её мемуарах он превращается в героя романа, что никогда не соответствовало действительности».{89}
Через несколько лет после казни маршала Нея Ида Сент-Эльм пишет трогательное письмо его вдове. Она напоминает о том, кого они обе любили: «Я полна искреннего почтения к Вам: ведь Вы мать его детей». Ида уверяет вдову Нея, что пожертвует собственными интересами во имя славы и уважения семейства Ней, «всего, что связано с бессмертным именем героической жертвы… Простите, простите. Нисколько не желаю пробудить в вас горькие чувства, которые испытала сама».{90}
В жизни военных, полной действия и опасности, сердечные истории и другие любовные безумства без будущего излишни. Некоторые офицеры всерьёз задумываются о том, как сделать свой выбор, создать семью, заложить основы благополучия. Разве не болтают, что Моро мог бы жениться на родственнице Бонапарта? На Гортензии, падчерице Первого консула, или его сестре Каролине, обе составили бы прекрасную партию. Добиться руки одной из них означало бы войти в семью, правящую Францией. «Ты говоришь о женитьбе, — пишет Бюке Нею. — Да, наверное, надо жениться, ведь говорят, что это и есть начало жизни».{91} Стало известно, что генерал Даву, верный соратник Бонапарта, женился на Эме Леклерк.[33] Приданое — сто пятьдесят тысяч франков — и родство невесты с Полиной Бонапарт[34] вызывают зависть. «Чтобы выбрать подходящую, давай вспомним всех красавиц страны, и тогда ты поймёшь, что у меня может не хватить сил для этого, — заявляет темпераментный Бюке Нею, который нарисовал другу портрет идеальной супруги. — Я согласен навсегда связать свою жизнь с одной женщиной, но тогда она должна обладать всеми качествами, которые ты так замечательно описал, чтобы ярмо было не таким тяжёлым».{92}
Слово «ярмо» выбрано бессознательно, но верно. Бонапарту известно надёжное средство привлечь к себе генералов, слишком верных Республике: удачная женитьба, надолго привязывающая к клану Бонапартов, к его целям. Моро отказывается, от этих золотых цепей, от руки дочери Жозефины. Он женится на Александрии Юло,[35] приданое которой — он в этом честно признается — позволяет ему расплатиться с долгами закоренелого холостяка.
Мишель Ней не смог устоять против такой возможности, как и во всех других случаях, когда речь заходила об их общей с Наполеоном судьбе.
Ничего не подозревая о матримониальном заговоре, который плели у него за спиной, генерал Ней намеревается покинуть Париж. Гувион Сен-Сир, другой будущий маршал Франции, справедливо заметил Нею, что столица создана не для них, военных аскетов: «Думаю, что Париж с его обычаями и порядками, атмосферой общества, особенно той, что царит днём, не должен Вам понравиться. Если это не так, то я сильно заблуждаюсь на Ваш счёт».{93} Ней попросил назначения в Сан-Доминго,[36] где свирепствовал освободитель чернокожих Туссен-Лувертюр[37]. 18 декабря 1801 года военный министр подписал приказ о назначении Нея командиром кавалерии экспедиционного корпуса, но лотарингец так никогда и не прибыл в Сан-Доминго, возможно, избежав таким образом и жёлтой лихорадки, от которой погибло немало французских солдат, включая самого генерала Леклерка.
Первый консул имеет совершенно конкретные планы относительно Нея, человека, столь же неуверенного в городе, сколь решительного на поле битвы. Удалять надо резонёров из Рейнской армии — Бернадот, например, должен был быть отправлен в Америку — но не таких политически безобидных генералов, как Ней, его репутация храбреца могла стать полезной Бонапарту. По мере продвижения своей карьеры Ней, терявший голову в определённые моменты, мог допустить ошибки, поддаться влиянию оппозиционеров, которые изощрялись, чтобы воспользоваться славными именами военачальников в своей борьбе с тем, кого они называли узурпатором. Ещё довольно слабый, будущий князь Москворецкий интуитивно отстранился от фрондёров Моро, Лекурба, Бернадота, Дельма, Монье с тем, чтобы примкнуть к более сильному.
32
В 1815 г. именно в этом городке Ней принял решение о переходе на сторону Наполеона. —
33
Даву, Эме (урождённая Леклерк), (1782-1868) — сестра генерала Леклерка. Женившись на ней, генерал Даву вошёл в окружение Бонапарта. —
34
Генерал Леклерк был первым мужем сестры Наполеона Полины Бонапарт. —
35
Юло д'Озере, Александрии Луиз Эжени — креолка из окружения Жозефины Бонапарт, в дальнейшем супруга генерала Моро. —
37
Туссен-Лувертюр, Франсуа Доминик (1743-1803) — руководитель освободительного движения на Гаити. В1802 году оказал сопротивление французским войскам, пытавшимся восстановить на острове колониальное господство. Был арестован, вывезен во Францию и умер в заключении. —