4 июля 1803 в соборе Фрибура генерал Ней выступил перед собранием выборных с длинной речью, которую он прилежно составил сам. Не обладая талантами трибуна, он, однако, смог зажечь аудиторию. Видимо, решительность выступающего затмила заурядность его слов. Он попирает свои вчерашние идеи в угоду сегодняшним интересам. Было странно услышать от него, что «… глубокие раны французской революции не могут зарубцеваться мгновенно».{109} Обратившись к напыщенной риторике, он обличает жалкую эпоху революционных метаний и превозносит справедливость взглядов великого человека, героя, исключительный гений того, кто правит Францией. Взобравшись на колесницу Цезаря-триумфатора, Ней обращает свой взор ввысь. Ставки велики, на кону будущая карьера, и он это прекрасно сознает. Отбросив свои непримиримые республиканские воззрения, поправ свое самомнение, хищник подчиняется дрессировке, по крайней мере старается быть на высоте, когда на него возлагают ответственность за решение новых задач. Из пепла солдата II года Республики, слепого исполнителя, рождается генерал-дипломат, ответственный и предприимчивый.
8 мая 1803 года он стал отцом замечательного мальчика, которого окрестил Жозефом-Наполеоном в честь Первого консула. До этого подобным образом поступил будущий маршал Сульт, назвавший своего сына, родившегося в сентябре 1802 года, Наполеоном-Гектором.
Казалось, ничто не может остановить этого тридцатитрёхлетнего генерала, который — весь огонь, весь пламя. Обласканный аристократическими семьями Берна, наш парвеню наслаждается удовольствиями и деньгами, которые даёт власть, но при этом не забывает о цели, поставленной ещё в 1788 году, когда он поступил на военную службу, — о военной славе.
Мы помним о трудном характере генерала, поэтому представляем его закрытым человеком. Однако в этот позитивный период, когда комплименты не омрачаются никакими выговорами, которые через несколько лет сильно осложнят его жизнь, он более открыт и гибок. Несколько раз генерал Ней принимал в своем кабинете швейцарского механика, сумасшедшего изобретателя машины, «которая позволит путешествовать по воздуху». Муниципалитет Берна согласился финансировать эту машину будущего. Пребывая в уверенности, что машина предназначена для Англии и что её шансы подняться в воздух больше нуля, Ней перехватывает контракт в пользу французского правительства. Он обещает в случае успешных испытаний представить правительству и изобретателя, и изобретение.{110} Вероятно, машина так и не оторвалась от земли, но генерал Ней и далее интересовался техническими новинками.
Приветливому и любопытному Нею случилось принимать и другого швейцарского посетителя, предшественника военных теоретиков Антуана Жомини.[39] Молодой человек двадцати четырёх лет, «с умным лицом, но заурядной внешностью»,{111} скороспелый военный теоретик, достаёт из кармана первый том «Трактата о крупных операциях», амбициозного исследования военных кампаний Фридриха Великого и войн Революции. Мюрат выпроводил Жомини, а Ней удосужился просмотреть рукопись. Казалось, следовало бы опасаться худшего со стороны генерала, который своими победами обязан не теориям и не догмам, а собственным отваге и интуиции. Но нет! Ней интересуется наблюдениями этого торговца тактическими разработками, такого же поклонника Фридриха И, как и он сам. Жомини заявляет, что «ухватил суть, которая обеспечивает правильный подход к военной теории, позволяет понять настоящие правила военных действий, даёт возможность отказаться от расплывчатых собственных систем».{112} Каждому, кто хочет слушать, он заявляет, что случайности в сражении могут быть устранены. Обстоятельность представленной им аналитики заставила Наполеона шутливо заявить: «Заметьте, не профессора-придурки из военной школы в Бриенне, а этот швейцарец объяснил мне, как я выигрываю сражения», — его слова приводит Маре, герцог де Бассано. Жомини опубликовал много работ по военной стратегии, в одной из которых он с большой точностью описал будущие операции кампании 1806 года.
Очевидно, сознавая пробелы в своем образовании, генерал Ней принимает этого учителя в свой штаб. Постепенно Жомини становится своего рода советником и занимает должность первого адъютанта. Между Неем, который поддаётся порывам, не всегда учитывая разумные доводы, и Жомини, человеком рассудочным, даже педантичным, не желающим поступаться идеями, возникают разногласия, к тому же оба за словом в карман не лезут.{113} Практически постоянно они действуют вместе, начиная с 1803 года и до войны в Испании. Они снова вместе в Немецкой кампании 1813 года. Будучи человеком высокомерным, но очень привязчивым, швейцарский стратег всё время, пока находился на французской службе, считал, что к нему недостаточно прислушиваются, но на всю жизнь сохранил огромное уважение к маршалу Нею и восхищение им, он даже пытался спасти его в 1815 году.
39
Жомини, Антуан Анри (1779-1869) — бригадный генерал, с 1804 года адъютант Нея, в дальнейшем — начальник его штаба. В 1813 году перешёл на службу в русскую армию. Автор ряда военно-теоретических сочинений. —