С той эпохой, когда жил и трудился, не щадя своей жизни, Борис Михайлович Шапошников, нас объединяет тревожное, трагичное обстоятельство: сейчас, как тогда, Отечество наше находится в опасности. С полным основанием можно повторить слова Тютчева полуторавековой давности:
Теперь тебе не до стихов,
О слово русское, родное!
Созрела жатва, жнец готов,
Настало время не земное...
<...>
Все богохульные умы,
Все богомерзкие народы
Со дна воздвиглись царства тьмы
Во имя света и свободы!
Тебе они готовят плен,
Тебе пророчат посрашенье, —
Ты — лучших, будущих времен Глагол, и жизнь, и просвещенье!
О, в этом испытанье строгом, В последней, роковой борьбе,
41
Не измени же ты себе И оправдайся перед Богом...
Борис Михайлович и многие-многие наши соотечественники в те роковые моменты первой половины прошлого столетия не изменили себе и Родине. Они стали победителями и оправдались перед Богом. Удастся ли это нам?
Глава 2
СТАНОВЛЕНИЕ ЛИЧНОСТИ
Только то в человеке прочно и надежно, что всосалось в природу его в первую пору жизни.
Ян Коменский, XVII в.
Воспитание человека начинается с его рождения; он еще не говорит, еще не слушает, но уже учится. Опыт предшествует обучению.
Жан Жак Руссо, XVIII в.
РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА
Книга воспоминаний Бориса Михайловича, написанная главным образом в последний год его жизни, когда завершалась Великая Отечественная война, начинается так:
«Таинственный, величавый в своем спокойствии Южный Урал, составлявший часть так называемой кондовой Руси, является моей родиной. Уверенный в себе, крепкий и привычный к перенесению невзгод, трудолюбивый и смотрящий прямо в глаза опасностям, свято оберегающий старинные обычаи — таков облик тогдашнего жителя Урала. Многие из этих черт, сохранившись до сих пор, славят уральцев, входивших в коренное ядро русского населения необъятной России».
Можно не согласиться с его характеристикой уральцев, слишком тесно связывающей географическое положение и духовные качества населения. Однако такова самооценка автора. Невольно он распространяет на многих те качества, которые приобрел в детстве.
Повторим: уверенный в себе, крепкий и привычный к перенесению невзгод, трудолюбивый и смотрящий прямо в глаза опасностям, свято оберегающий старинные обычаи. Еще он добавил: «И в наши дни уральцы полны энергии, решительны в поступ-
43
ках, упорны в труде и отважны в схватках с врагами нашего государства».
Нет ли тут элементов самовосхваления?
Вряд ли. Ознакомившись с его мемуарами, убеждаешься, что ничего подобного в его характере не было. Есть еще одно обстоятельство, заставляющее с полным доверием относиться к его записям под общим заглавием «Пройденный путь». На первой тетради он сделал пометку: «Публикуется через 20 лет после моей смерти». Тем самым он не дает нам усомниться в предельной объективности автора, не желающего извлекать для себя какую-то пользу от этих материалов, оставляющего их, как говорится, в назидание потомству.
По некоторым сведениям, часть своих воспоминаний (по-видимому, о годах Гражданской войны) он сжег. В них могли быть важные свидетельства. Кроме того, его текст при позднейшем редактировании был сокращен «за счет наименее значительных бытовых деталей». Но для понимания становления личности порой подобные детали очень важны. Вот и приходится оперировать преимущественно формальными данными. Впрочем, они тоже существенны.
Борис Михайлович родился 20 сентября 1882 года в городе Златоусте Уфимской губернии в семье служащего, то есть представителя мещанского сословия. Такое происхождение нехарактерно для человека, ставшего в царское время подполковником, а в советское — маршалом. Как известно, крупные военачальники при большевиках были почти исключительно либо потомственные военные (из дворян), либо выходцы из рабоче-крестьянских «низов» (маршал А.М. Василевский — еще одно исключение — был сыном священника).
Социальное происхождение, судя по всему, наложило определенный отпечаток на характер Бориса Михайловича, его отношение к окружающим. Он был напрочь лишен каких-либо классовых предрассудков; относился одинаково корректно и к высшему начальству, и к подчиненным; судил о любом человеке по его личным качествам, а не чинам, титулам и званиям; не страдал комплексом неполноценности. На личном опыте он имел возможность убедиться, что нередко чванливые «благородные» дворяне оказывались пошлыми и подленькими людьми, а «темный» пролетариат мог служить примером благородства. Все зависит не столько от социальной принадлежности, сколько от особенностей воспитания, образа жизни, идеалов.
44
Отец его, Михаил Петрович Шапошников, родившийся в 1837 году, окончил Новочеркасское городское училище, служил сначала писцом, а затем, когда семья переехала в Уфимскую губернию, управляющим винокуренным заводом богатых купцов и предпринимателей Злоказовых. У Шапошниковых было свое подсобное хозяйство (коровы, овцы, птица), за которым следила мать. Отец получал 100 рублей жалованья в месяц при готовой квартире, что считалось немалым достатком.
Злоказовы из «тысячников» стали «миллионщиками». Их сыновья делили богатства семьи, занимали высшие должности. Шапошникова в 1894 году понизили до заведующего винным складом. Работал он (с перерывом на обед) по 18 часов, получал все те же деньги, а за двадцатипятилетнюю службу был награжден семейным альбомом Злоказовых.
Семья Михаила Петровича по обычаю тех времен была многодетной. В первом браке у него были три сына и дочь. Когда супруга умерла, он женился вторично. Однако через год и ее унесла смерть. Третья жена, Пелагея Ледомская, дочь уфимского служащего, рано лишилась отца, жила небогато, работала учительницей в начальной школе. Замуж за Шапошникова вышла в 1881 году, в 23 года. Несмотря на значительную разницу в возрасте (или благодаря ей?), жили дружно. К пасынкам и падчерице относилась как к родным, и они ее любили. Пелагея Кузьминична родила семеро детей (первенец — Борис), из которых трое умерло в младенчестве.
Огромная детская смертность была характерна для России того периода. Прежде всего это объяснялось острой нехваткой медицинского персонала. Так, на Петропавловском заводе не было ни врача, ни даже фельдшера. Борис Шапошников, не отличавшийся крепким здоровьем, часто болел и считался нервным, впечатлительным ребенком. Чтобы он находился под наблюдением врачей, его оставили у бабушки в Златоусте. (Позже туда переехала и вся семья: отец на накопленные 3 тысячи рублей купил здесь двухэтажный домик.)
В уездном городке Златоусте было 17 тысяч жителей, два ружейных завода, немало питейных заведений и ни одного — среднего учебного. Первое ремесленное училище открыли в 1890 году. Тем не менее образованная часть горожан была достаточно сплоченной и общительной: часто ходили друг к другу в гости, давали званые вечера и обеды, а по большим праздникам — на Рождество и Пасху — наносили множество визитов. Дома Боря помогал своей бабушке по хозяйству. Принимал гостей. Он был общительным и де-
45
ликатным мальчиком. Бабушка считала, что из него выйдет светский молодой человек или священник.
У него рано сложилась своя духовная жизнь. Больше всего его увлекало чтение. Нравилось не только переноситься воображением в мир литературных персонажей и вымышленных обстоятельств. У него слово и дело были нераздельны. Читая повесть Пушкина «Дубровский», он проникся благородными идеями главного героя, решив стать разбойником, борцом за справедливость, грозой и ужасом для помещиков-самодуров и мироедов.