В Будапешт срочно прилетел заместитель министра иностранных дел СССР И. Абоимов, отвел рабочей группе одну ночь для подготовки проекта соглашения и сам лично разрешил все противоречия, по сути дела уступив всем настояниям венгерской стороны. Видимо, такая его решительность подогревалась и тем обстоятельством, что он до назначения заммининдел проработал здесь около 15 лет. Кстати, вскоре он вновь получил назначение послом в Венгрию.
Для военных это был удар в спину. Для министра обороны — поражение с одновременной огромной ответственностью за судьбу войск, за судьбу людей. К этому времени на территории СССР уже имелось 173 тыс. Семей бесквартирных офицеров. В связи с принятым решением в течение года к ним прибавлялось еще 33 тысячи из Венгрии и Чехословакии, да еще надо было обустроить около 140 тыс. солдат и сержантов. Ко всему прочему приближались и сроки вывода войск с территории Германии. Предстояло многотысячные воинские коллективы спешно размещать в палатках, учебных центрах, семьи военнослужащих определять в казармы, а то и просто выбрасывать на улицу. МИД торжествовал, А. Н. Яковлев удовлетворенно потирал руки, М. С. Горбачев получил венгерскую премию миротворца, Д. Т. Язов остался наедине с проблемами в ответе перед страной, парламентариями, офицерами, прапорщиками, солдатами.
Решение о выводе было принято в узком кругу, на совещании нескольких членов Политбюро ЦК КПСС> состоявшемся в марте, накануне визита в СССР Председателя Венгерской социалистической партии. Тон разговору задавали Горбачев, Шеварднадзе, Яковлев. Рассматривался вопрос о сроках вывода войск из Венгрии и Чехословакии. Д. Т. Язов ехал на заседание, казалось бы, во всеоружии — планы, расчеты, карты. Даже обзор зарубежного опыта подобных ситуаций приготовил. Но все это оказалось ненужным, так как вопрос был предрешен заранее: нужно поддержать ВСП на выборах, а для того дать согласие на спешный вывод войск. Приводились доводы, что это, мол, позволит разрядить обстановку в Восточной Европе, повысит престиж СССР и прочее, говорящееся в подобных случаях.
Д. Т. Язов дал бой Э. А. Шеварднадзе, А. Н. Яковлеву и их сторонникам. М. С. Горбачев выступил посредником, но отнюдь не нейтральным. Он стоял за скорый вывод и потому лишь стремился нейтрализовать возникший острый конфликт.
Собрав в кулак свою волю, Язов начал вывод войск. Вызвав в Москву командующих Южной и Центральной группами войск, приказал им вывезти на территорию СССР все, что можно успеть перебросить за этот короткий срок, вплоть до кирпича от разборки зданий. Одновременно переключил военных строителей и ресурсы на обустройство выводимых соединений, смело заморозив при этом другие объекты. Под жилье для семей военнослужащих переоборудовались казармы, учебные центры, склады, столовые. Для техники сооружались площадки под открытым небом. Все мероприятия взял на жесткий каждодневный контроль.
Но проблемы решались непросто: в стране не хватало финансов, стройматериалов, транспортных средств. Обратившись к Горбачеву за помощью и не получив ее, Язов направил письма руководителям республик, на территории которых выводились войска из Венгрии и Чехословакии с просьбой о поддержке. Помогли Белоруссия, Украина, Россия, Казахстан. Но, проверяя ход размещения соединений и частей, министр обороны мрачнел, видя тоску и слезы в глазах офицерских жен и детей, поселившихся в солдатских казармах, без горячей воды, без кухонь, но с общими туалетами.
Из армии делали «козла отпущения» за межнациональные конфликты, за тяжелое экономическое положение в стране. Леворадикальная пресса рисовала военных как людей невежественных, с уголовными наклонностями, истоки «дедовщины» искала исключительно в армейских рядах.
Язов регулярно информировал Горбачева как Президента страны и Генерального секретаря ЦК КПСС об истинной картине, просил остановить процесс шельмования армии, противопоставления офицерского корпуса народу. О каких, скажем, офицерах-«дармоедах» могла идти речь, если оклад денежного содержания командира полка был ниже заработка водителя городского автобуса. Если не могли трудоустроиться десятки тысяч жен военнослужащих. Если треть и более оклада офицер отдавал за поднаем частного жилья. Четверть миллиона офицерских семей оставались бесквартирными. И это при том, что строительство жилья силами Вооруженных Сил постоянно возрастало, а при нем, Язове, за два года увеличилось в 1,5 раза.
Особенно тяжелая ситуация сложилась в гарнизонах, расположенных в Прибалтике, Молдове, Закавказье. Здесь людям отказывали в жилье, прописке, подчас гарнизоны отключали от систем водоснабжения, энергопитания.