В ее крошечной шестиметровой комнатке в коммунальной квартире на Литейном (проспекте. — М. Ж.) на стене висела репродукция портрета Вашего отца кисти Павла Корина. Анна Григорьевна благоговела перед Георгием Константиновичем, молилась за него.
За всю жизнь она единственный раз посмотрела телевизор у соседей по квартире в июне 1974 года, когда были похороны маршала Жукова. И, как православный человек, очень страдала, что не была выполнена воля Георгия Константиновича быть похороненным в земле.
Привожу ее стихи светлой памяти маршала Жукова:
Скоро 30 лет, как нет маршала Жукова, а письма, полные не просто благодарности, уважения, преклонения, а самой искренней любви к нему, все идут. От людей самых разных возрастов.
Жена офицера из Хабаровска как-то написала мне: «Не знаю, чему и каким идеалам учить своего сына, а ему всего три года. Я нашла, а скорее утвердилась в том, что настоящим был и остается Ваш отец…»
Настоящим. Какое простое и какое глубокое слово. Настоящий — значит подлинный, неподдельный, истинный. Пожалуй, для меня дорого в отце в первую очередь именно это. Он не казался, не притворялся, а был самим собой, без всякой фальши. Как передать ту красоту величественной гармонии, которая была ему присуща? Гармонии внутренней и внешней… Описывать его на словах — все равно, что пытаться описать Россию (а он часть России, часть народного духа). Она — необъятная, до боли родная, таинственная, мужественная, добрая, страдающая, любящая… И отец такой же. Кровь от крови, дух от духа.
«От лица с правильными чертами, высоким лбом мыслителя и волевым подбородком веяло мужеством и решительностью!»
Однажды я в шутку набрасывала его портрет, а он серьезно позировал мне. Портрет, увы, не получился («художнице» не хватило мастерства), я тогда поняла, как далеко отстоит рисунок от того, кого пытаешься изобразить. Так же и на бумаге: как несовершенны слова, как далеко все это от того, о ком пишешь!
Как-то раз в школе я писала сочинение на тему «Добрые руки матери». Было очень трудно писать о них, хотя они родные, теплые. Так же и отцовские руки описать сложно: если сожмет кулак — одни, а если по голове погладит — другие. Руки и воина, и крестьянина (со шрамом от серпа на мизинце левой руки).
Внешний облик отца описал преданный ему офицер охраны Николай Иванович Пучков: «Георгий Константинович был красивым человеком: от лица с правильными чертами, высоким лбом мыслителя и волевым подбородком веяло мужеством и решительностью. Особенно впечатляли серые с голубизной глаза, отражавшие большую работу мысли. Его внимательный проникающий взгляд выдержать было очень трудно, особенно тем, кто провинился. Георгий Константинович был невысокого роста, но низким не казался. Я объясняю это его внушительным видом и могучим телосложением. Жуков обладал прекрасно развитой мускулатурой, и, несмотря на большой вес, его походка была легкой, спортивной. Сказывалась многолетняя тренировка спортсмена-конника, охотника. Физическая сила Жукова была настолько велика, что однажды, испытывая ее на специальном игровом приборе в парке, он вывел из строя этот прибор: измеритель не выдержал, „зашкалил“».