Георгий Жуков уже немало повоевал на фронте и за храбрость был награждён двумя Георгиевскими крестами. Товарищи считали его не только смелым, но и справедливым, и, как только стали выбирать председателя эскадронного комитета, все хором закричали:
— Жукова! Жукова нам в председатели.
С этого дня началась новая жизнь кавалериста Георгия Жукова.
Гражданскую войну он закончил командиром эскадрона, а весной 1923 года стал командиром кавалерийского полка. Ему было тогда двадцать шесть лет.
Скоро полк Жукова был назван лучшим в дивизии. Но сам он понимал, что воинских знаний ему не хватает. И, когда звучала команда «отбой», усаживался за учебники. Разбирал сражения Первой мировой войны. Через год его направили в Ленинград, на Высшие кавалерийские курсы. Вместе с ним училось несколько командиров других кавалерийских полков: Рокоссовский, Баграмян, Ерёменко. Все они стали потом прославленными маршалами. А тогда были молодыми командирами и, как Жуков, мечтали скорее овладеть воинским искусством.
Окончив на «отлично» курсы, Жуков снова стал командовать полком, а потом и кавалерийской бригадой — одновременно несколькими полками. И снова его бригада была лучшей в конной армии. Поэтому через несколько лет его вызвали в Москву. Он стал помощником инспектора кавалерии всех войск страны.
Халхин-Гол
Первое настоящее сражение Жуков вёл не в России, а в соседнем государстве — Монголии.
Это произошло для него неожиданно, когда он был на Украине. 1 июня 1939 года ему приказали немедленно прибыть в столицу, а утром быть у наркома обороны, так называли тогда министров. А министром обороны был в тот год Ворошилов.
Жуков ехал в Москву с тревогой. В те времена внезапный вызов для любого военного мог закончиться чем угодно — и неожиданным повышением, и внезапным арестом. На вокзале его встретил офицер по особым поручениям.
— Нарком уже ждёт. А я прикажу подготовить вам чемодан для дальней поездки, — загадочно сказал офицер, когда они сели в машину.
Тревога прошла лишь тогда, когда он вошёл в кабинет и нарком Ворошилов стал спрашивать о здоровье.
Если человека хотят наказать, здоровьем его не интересуются.
— Японская армия внезапно напала на Монголию и заняла территорию у реки Халхин-Гол. Сколько вам требуется времени, чтобы вылететь в Монголию и принять на себя командование?
У Монголии и России был договор, по которому обе страны защищали друг друга.
— Готов лететь в эту минуту, — ответил Жуков.
Через час после приземления он уже ехал на место боевых событий, Ещё через несколько часов осматривал в бинокль расположение противника, встречался с командирами красноармейских частей и монгольской армии. И понял, что тех сил, которые были у нашего корпуса, для разгрома врага не хватит. И хотя была поздняя ночь, послал донесение наркому Ворошилову. Он просил усилить авиацию, прислать 3 стрелковые дивизии, танковую бригаду и укрепить артиллерию. Только так можно было уничтожить отборные японские части, захватившие территорию справа от реки Халхин-Гол.
Ещё через несколько дней прилетели новые военные самолёты, а также группа знаменитых лётчиков — двадцать один Герой Советского Союза. Герои немедленно стали готовить молодых пилотов. И уже через неделю, когда японцы подняли в воздух 120 своих самолётов, им навстречу вылетели 95 истребителей. Над Монголией произошло огромное воздушное сражение. И Жуков с командного пункта наблюдал, как подбитые вражеские бомбардировщики один за другим врезались в барханы, а уцелевшие разворачивались и пытались удрать.
— Рассчитывали разгромить наши войска, — доложил Жуков в Москву, — но теперь, благодаря лётчикам-героям, преимущество в воздухе за нами. Готовим разгром сухопутных частей.
Но вражеская армия не желала отступать. Ночью 3 июля японские части переправились через реку и заняли соседнюю гору, с которой можно было обстреливать всю округу. Жуков понял, что ждать рассвета нельзя: японские войска, захватившие правый берег реки, укрепят оборону. Он приказал поднять по тревоге все части, которые были поблизости. Танковой бригаде и полку артиллерии атаковать врага с ходу, а лётчикам, едва рассветёт, — бомбить захваченную японцами гору, а также непрерывно бомбить переправу через реку.
Скоро стало светать. Жукову удалось выяснить, что за ночь враги сумели переправить около 10 тысяч своих солдат и около сотни орудий. В распоряжении у него была лишь тысяча солдат и 50 орудий. Но зато было 150 танков и авиация. Однако авиация ещё оставалась и у врага. И тут по приказу Жукова в воздухе снова завязался грандиозный бой. А танковая бригада с ходу врезалась в расположение врага. При этом наша артиллерия вела огонь по горе и переправе.