– У вас был муж? – удивился Вася.
– Да, был, немец по происхождению. Приехал в Советский Союз в тридцать восьмом. Но мы до этого были с ним знакомы: учились в одной части. Потом после окончания военного училища он забрал меня к себе в Германию. Там мы поженились и через год вернулись обратно в СССР.
– А сами вы откуда?
– Я из Сталинграда. С детства мечтала быть командиром. Мой папа военный и поэтому он сразу определил меня в военную школу, а потом я без проблем поступила в военное училище, где и познакомилась с Томасом.
На её глазах блеснули слёзы.
– Когда мы вернулись в Сталинград, Томас подал документы, чтобы ему сделали советский паспорт. Но ему отказали, якобы надо на территории СССР прожить не менее пяти лет. А потом началась война, его забрали на фронт, я осталась в Сталинграде. Через месяц пришла весть о том, что его убили советские солдаты.
– Как так вышло?
– Очень просто: Томас потерял свои временные документы и почти сразу его взяли в плен наши солдаты, и конечно, кроме немецких документов у него ничего не нашли. Ну и балбесы советские решили, что он шпион и расстреляли.
– У меня тоже жена погибла. Нашу дочь забрали немцы в Берлин. Старшего сына отправили в тыл, и я вместе с Людой отправился на поиски дочери. Мы доехали до границы с Польшей и на эшелон напали немцы. Начался бой и Люду застрелили. После этого я попросил, чтобы меня из Одессы сюда, в Киев перевели. Думал, родителей увижу, а от них письма не было уже почти год.
– Бедненький, а у тебя есть братья или сёстры?
– Есть сестра старшая Ленка, но она давно за границу уехала. Оставила стариков на произвол судьбы.
Они замолчали и сидели так две минуты. Вдруг Кирильченко сказала:
– Вась, ты знаешь, нам теперь рядом нельзя быть.
– Почему? – удивился Вася.
– Да я вот смотрю, у тебя обручальное кольцо точно такое же, как и у меня. Только у тебя надпись на русском языке написана, а у меня на немецком. – Командир показала свою правую руку и кольцо на ней.
– Ой, и правда, одинаковые. Но это же ничего не будет значить?
– Ну, если такой шалопай, как Корабельников, ничего не придумает, то бояться распространения лжи не стоит.
Они долго смотрели друг на друга, и каждый хотел ещё что-нибудь сказать. Вася наклонился над Людмилой и поцеловал её. И потом тихо сказал:
– Не бойся, всё будет хорошо. Я всегда буду рядом.
– Не бросай меня, – дрогнувшим голосом сказала Люда.
Вася возвращался домой глубокой ночью. Когда он вошёл в свою землянку, то увидел, что Лёша и Миша не спят. Ничего не сказав, Вася направился к своей кровати.
– Ну, что? Что с тобой сделали? – спросил Лёша.
Вася ничего не сказал.
– Ты весь взъерошенный. Что Сокольников сказал?
Но и на этот раз Вася ничего не ответил.
– Вась, ты можешь сказать, что произошло? – не успокаивался Лёша. – Что с тобой делать будут?
– Лёш, – вступил в разговор Миша Ковалёв, – не трогай Васька. Видишь – он не хочет ни с кем разговаривать. Значит, что-то произошло.
– Ну а как я это узнаю?
– Завтра всё узнаем. Всё, давай спать. – После этих слов Лёша и Миша разошлись по своим кроватям и заснули.
Вася ещё долго не мог заснуть. Он думал о сегодняшнем разговоре с Людой. «Не знал, что война меняет людей. Бедная Люда. Мне её очень жаль.»
Глава 6
– Просыпайтесь, а то опоздаете на построение.
Это Люда Кирильченко ходила и будила солдат.
– Ух ты, – спросонья сказал Лёша. – Да она сегодня чересчур добрая.
– Хм, может, это какой-то розыгрыш? – предположил Миша Ковалёв. – Вдруг мы сейчас выйдем, а она там с автоматом стоять будет?
– Сейчас выйдем и узнаем. Васёк!
– А? – сонным голосом сказал Вася.
– Вставай, там похоже Викторовна конфеты раздаёт.
– Дурак? С чего бы она нам конфеты раздавала?
– Просто она какая-то добрая.
– Это уже интересно. – Вася вскочил с кровати и начал быстро собираться.
Через какое-то время на площадке в полном составе стояли солдаты. Утро было ясным и тёплым: майское солнце грело во всю свою мощь.
– Дорогие мои солдаты, – сказала Люда, – сегодня мы не будем воевать. Но и тренироваться вы тоже не будете. Сегодня вы отдыхаете!
– Ура! – закричали солдаты.
– У кого-то есть вопросы?
– А что мы будем делать завтра? – спросила Анфиса Вольская.
– Завтра и узнаете, – улыбнулась командир. – А теперь все свободны.