- Да, как-то странно все это. Я сам ничего не понял. Ладно, как что-то выяснишь - сразу позвони мне, а я - тебе, как только все выясню.
Выйдя из лифта, я попрощался с Луниным и направился к своей машине. «бумер Х5» достался мне по наследству от отца, когда тот помер от рака печени. С тех пор мне не то что противно, а страшно видеть алкоголь в глаза. Пиво, правда, сам иногда пью, но не больше трех бутылок за один месяц. Отключив сигнализацию, я сел на водительское место, завел двигатель и открыл папку. В ней лежали лишь карта с планом проезда в эту деревню да какая-то фотография сгоревшего старого автобуса. Может, стоит вернуться к Галкину и узнать про это? Нет, он и так странный сегодня. Тогда может старлею звякнуть и посоветоваться? Нет, тоже не вариант: у него своих проблем с этим информатором и перестрелкой хватает. Остается только ехать на место и самому все узнавать.
А что за сверток? Снаружи небольшая этикетка с надписью:«Лейтенанту МВД Сазонову. Деревня Глухая, остановка Поликлиника. Ровно в полночь». Что за фигня? Я в ФСБ курьером работаю что ли? На кой черт начальник следственного отдела по особо важным делам посылает меня отвести запечатанный сверток за семьдесят километров от Москвы?
Я уже не знал, что думать. Расстегнув сумку, вытащил кобуру с "Береттой", проверил магазин - полный. И еще два лежат в специальном чехле. Так, надо бы поесть сначала. Открыв контейнер с сухпаем, первым делом я выпил банку с энергетиком: ехать предстояло больше ста километров, а я почти не спал эту ночь. Съев армейские хлебцы и тушеную говядину, завел автомобиль, просматривая маршрут до деревни Глухая.
Добрался до пункта назначения лишь к трем часам: пробка тянулась от самого МКАДа и до поворота с шоссе. Дальше ехал минут десять, пока не увидел мотель «Глухой покой». Преждевременно светить свой мобильный (если тут вообще имелись такие аппараты и компьютеры) не хотелось, а из мотеля можно вполне спокойно позвонить в местное отделение полиции: там наверняка какая-нибудь информация должна была просочиться. Захлопнув дверцу «бумера» и включив в нем сигнализацию, я вошел внутрь. А я думал, что такие места можно увидеть лишь на стройке или при сносе дома: грязь едва ли не на каждом шагу, пыль на столе администрации, на потолке паутина, столы едва держатся, на столах давным-давно засохшие цветы, которые теперь трудно было определить. С трудом верилось, что тут кто-то вообще может обитать. А может, здание давно пустует? А если и нет, какие тут комнаты, если парадная в таком виде? Теперь понятно, почему тут никто не останавливается и все номера свободны (на стенде висели все ключи от номеров). Если верить данным карты, то население тут около пятидесяти душ, но никак не больше ста. По слухам от гаишников сюда последний раз заезжали около трех месяцев назад. На чем держится тогда эта развалюха?
На стене висел телефонный аппарат с диском для набора номера. Я снял трубку - к моему удивлению телефон работал. Прокрутив номер 02 (вряд ли тут отличатся, сменив привычный всем номер на более блатной), я стал слушать гудки. Секунд через тридцать наконец-то дежурный снял трубку:
- Полиция. Сержант Карпов. Слушаю вас.
- Дежурный, - я решил попробовать вставить люлей этому лентяю: все-таки вместо меня и его начальник мог звонить, а он там хорька давит, - почему заставляйте себя ждать? Вы там спите что ли?
- Кто говорит?
- Следователь по особо важным делам лейтенант Громов.
- Ну да, а я Василиса Прекрасная, - видимо, сержант уже совсем забыл про службу и приходил на нее как к себе домой.
- Ты совсем охренел там, дебил?! - закричал я в трубку.
И понял, что идея плохая: едва не оглох от собственного эха. Не знаю, по каким законам физики тут живут, но звук не может так усилиться, даже если со всех заорать в пустом цеху.
- Где начальство, сержант?
- Уехали все. Куда - не могу знать.
- Ты один там портянки сушишь?
- Да вы не волнуйтесь так, товарищ лейтенант, - дежурный сменил голос: звучал он как-то рассеянно или слабо. - Вы посылочку нашему Сазонову передайте, а я скажу полковнику о вашем приезде в мотель.
- Откуда ты... Алло? Алло!
Связь оборвалась, телефон не работал. Положив трубку обратно, я направился к стойке - едва сердце в пятки не ушло. Нас учили борьбе со страхом, преодолению психологическим давлениям и нагрузкам, но сейчас я как будто забыл все, чему меня учили. Но быстро вернуть себя на место я смог. За столиком администрации стояла седая женщина лет сорока, одетая в облезлую шубу, грязные джинсы и почерневшие непонятно от чего валенки.
- Вы хотите остановиться у нас? - вежливо спросила она.
- Да, - сдерживая отдышку от страха, ответил я. - А можно вопрос... м-м..
- Меня зовут Марта Борисовна. А вас, кажется, Громов.
Спрашивать, откуда ей известна моя фамилия, я не стал - если я чуть не оглох от собственного эха, то она слышала весь разговор.
- Максим Александрович, - представиться так и так пришлось бы, иначе номер я не получу. - Какие цены на номера?
- Пятьсот рублей за ночь. Вы на сколько у нас остановитесь?
"Ну и цены", - подумал я про себя, открыв кошелек.
Найти купюру достоинством в пятьсот рублей, я положил ее на стол. Марта Борисовна забрала деньги, сняла ключ с номером пять и передала мне:
- Второй этаж. Кстати, вы что-то конкретное ищите в этом месте?
- Если вас не затруднит, подскажите мне, пожалуйста, как добраться до остановки «Поликлиника» и местное отделение полиции?
- До отделения дойдите до перекрестка, поверните направо, и минут десять пешком. Зданием не ошибетесь: кирпичный трехэтажный дом, прямо напротив здания товарищества. А до остановки минут двадцать пять, только на перекрестке никуда не сворачивайте.
- А сам перекресток где?
- Так там. Прямо по дороге.
Я успокоил себя мыслью, что все находится не так уж и далеко, если только дождь не заставит воспользоваться машиной. А так, чего лишний раз бензин тратить? Решено: час-два на отдых, а потом загляну к нашим полицаям, с целью прочитать мораль и обязанности одному сержанту, а заодно и с его начальником поболтать насчет лжеафганца из «Вымпела».
- Вы, наверное, устали с дороги, - хозяйка мотеля пристально смотрела на меня, отчего по телу пробежала дрожь. - Может, поспите?
- Посмотрим, - я закинул сумку на плечо и начал подниматься по лестнице, но решил остановиться и задать пару вопросов. - Скажите, а сколько человек живет в этом поселении?
- С каждым разом все меньше и меньше. Сейчас где-то не больше сорока.
- Плохая рождаемость?
- Так тут детей-то уже года три нет совсем. Все уехали. У нас и в единственной поликлинике всего три медсестры и два врача. А из полиции... думаю, человек семь где-то.
- Маловато. Не обижайтесь, Марта Борисовна, но деревня ваша умирает прямо на глазах. И, боюсь, что ваш отель скоро придется закрыть.
- На правду не обижаются, молодой человек, - голос женщины резко поменялся. Теперь он был не хриплым, а тяжелым, как у современных солистов металла. - А мотель пустовал два месяца, пока вы не приехали сегодня.
Не став слушать больше Марту Борисовну, я нашел свой номер, вошел и сразу закрыл на ключ. Не понимаю почему, но страх накатывал все с большей силой. Даже ноги стали подкашивать. Я сел в кресло, прикрыв глаза на несколько секунд. Когда открыл их - выдохнул и успокоился.
Номер был куда лучше холла: ни грязи, ни пыли, ни паутины здесь не было, обои были мандаринового цвета (холл так вообще был без обоев), кресло удобное и приличное на вид, кровать двуспальная приятных тонов, телефон стоит на тумбочке рядом с кроватью, в углу стоял допотопный телевизор. Его я и не собирался смотреть, но посмеялся бы, если он включится вообще. Нужно было набрать Галкину и доложить о прибытии в деревню, но телефон, к сожалению, тут не ловил связь. Не придумав ничего больше, я поставил будильник на десять вечера и лег на кровать. В сон погрузился моментально.