- Я те дам! - цыкнул на него вполголоса Нича. - Иди лучше, двери открой.
Парень бросился к кухонной двери и распахнул ее. Пару мгновений потоптался и побежал открывать следующую - в комнату. Нича последовал за Витей, бережно прижимая к себе Соню.
Уложив девушку на кровать, где до этого приходил в себя Виктор, Нича обернулся, ища глазами парня. И тут же услышал взволнованный Витин голос из соседней комнаты:
- Нича!.. Иди сюда...
- Ничо так, - буркнул Нича. - Он уже мною командует!.. - Но из комнаты, оглянувшись на спящую Соню, все-таки вышел.
- Чего орешь? - зашипел он на парня. - Дай поспать человеку!
Витя же, бледный до синевы, вытаращенными глазами показал ему куда-то за спину. Нича обернулся. У стены стоял знакомый диван. Пустой.
- Ничо так!.. - запустил он пятерню в растрепанные волосы. - «Чистка», что ли, началась?
И тут за окном послышался шум. В полнейшей, нереальной тишине он показался настолько неуместным, что оба парня синхронно вздрогнули.
- Ничо так... - вновь произнес Нича. - Похоже, я ошибся насчет чистки... Скорее, наша покойница не до конца упокоилась.
Витя в это время уже подскочил к окну и, встав на цыпочки, разглядывал что-то внизу.
- Екарный бабай! - заверещал вдруг он. - Да она нашу микрушку угнала!..
Выскочив на улицу, парни завертели головами, не зная, куда бежать. Но вновь раздавшийся шум подсказал им нужное направление. Звук был очень знакомый, но в неестественно густой тишине он казался настолько чуждым, что Нича никак не мог его узнать.
- Это наша маршрутка! - подсказал Витя. - Побежали?..
- Давай, - кивнул Нича и ринулся на звук.
Выбежав на проспект, он остановился и снова завертел головой. Улица была абсолютно пустынной, не считая тяжело дышащего за спиной Виктора. Звук автомобильного мотора плавал в воздухе, словно в вязком киселе, где-то очень рядом. Но уловить, где именно - было очень трудно; звук отражался от зданий, отражения отражались еще раз, и еще, и еще - и так, медленно затухая, почти до бесконечности. Ниче уже стало казаться, что целый автопарк устроил гонки по дворам города, избегая встречи с ними.
И тут заорал Виктор:
- Да вон же она, вон!
Нича обернулся. Маршрутка неслась по перпендикулярной проспекту улице. Именно неслась. На совершенно дикой скорости. И когда пересекла проспект в паре десятков метров от Вити с Ничей, те не успели разглядеть, находился ли кто-то в салоне. Правда, Ниче показалось, что перед глазами мелькнуло что-то рыжее, но и сама машина была такого же цвета, так что ошибиться было просто.
- Попробуй тут, догони!.. - проворчал Витя.
Нича тоже понял, что догнать автобус вряд ли удастся. Да и зачем, собственно? Ну, догонят они его - чисто гипотетически, - ну, окажется, что в нем недавняя «покойница» катается - что само по себе странно, - а дальше-то что?..
Додумать ему не удалось. Теперь оранжевое пятно мелькнуло слева, в глубине проспекта. Разумеется, это была «их» маршрутка. Дико завывая двигателем, словно гоночный болид, она стремительно приближалась к ним. Нича непроизвольно отступил назад. Маршрутка пронеслась совсем рядом, обдав их с Виктором волной теплого воздуха. Перед Ничиными глазами промелькнула большая цифра «6» на стекле автобуса. От скорости она смазалась, и зрение восприняло ее как ряд шестерок... «Вот уж, воистину!..» - подумалось Ниче. А еще - ему опять показалось, что за окнами микроавтобуса он заметил что-то рыжее. Но ведь «покойница» не была рыжей! Это... Это Соня рыжая!..
Мысль вспыхнула в мозгу, но не успела сформироваться. Маршрутка возвращалась. А слева... Слева, откуда она только что ехала, тоже несся автобус! Оранжевый. С цифрой «6» в нижнем углу лобового стекла. Эта маршрутка ехала медленней, и Нича решил во что бы то ни стало рассмотреть, кто находится в салоне. И кто сидит за рулем - тоже.
Промелькнула оранжевой молнией та маршрутка, что мчалась справа. Теперь и «левая» была совсем рядом... И тут закричал Виктор:
- Вон еще одна! И еще!..
Оранжевые маршрутки неслись теперь отовсюду. Выруливали с улиц и подворотен, катились и летели по проспекту, наполняя беззвучный доселе город ревом и воем... В тех, что ехали медленней, Нича успел рассмотреть водителей и пассажиров. Водителем везде был... он сам!.. А пассажирами... Пассажирами, точнее, пассажирками, была Соня. Десятки, сотни Сонь мелькали теперь у него перед глазами в оранжевых автобусах. И везде они спали.
- Что это за хрень?! - пытаясь переорать дикий шум моторов, вцепился в Ничин рукав Витя.
- Откуда я знаю! - крикнул в ответ Нича, выдернув из пальцев Виктора руку.
На самом деле, он знал. Точнее, догадывался. Соне нельзя было засыпать здесь, в «декорациях». Ведь эти декорации кто-то сейчас творил. А кто-то еще в этот же момент работал с ними на других уровнях. Не предполагая в них, конечно же, никакого «мусора». Но «мусор», то есть, все они, случайные персонажи чужой пьесы, - это еще полбеды. Хуже было то, что в декорациях оказался и чужой режиссер - спящая Соня! Ведь ей тоже что-то снилось, и Нича даже предполагал - что именно: Соня наверняка пыталась как-то исправить ситуацию. Но ведь она сама говорила, что в снах нельзя что-то менять, их нужно просто смотреть. А тут... Тут теперь такая каша заварилась! В чьих-то снах присутствует кто-то, кто видит совсем другие сны, да еще и пытается их изменить. А ведь еще неизвестно, как сказывается на «снотворении мира» присутствие в декорациях «инородных тел»... Труп, похоже, «снотворителям» удалось отсюда убрать. А вот с живыми получается вообще невесть что. Тем более, когда один из живых - такой же, как они...