– Вот и хорошо. Мы очень рады и надеемся, путешествие будет приятным. Но… юная леди… не могли бы вы подарить нам некоторую уверенность, без каких-либо условий, просто по доброте души, что не будете распространяться об этом прискорбном несчастном случае?
– О! А разве это не входит в условия сделки?
– Никакой сделки не будет. Ваш дядя доказал, что мы в любом случае должны вам эту поездку.
– А-а-а… знаете, доктор, я буду так занята сборами, мне придется так сильно постараться, чтобы все успеть к отлету, что мне некогда будет вспоминать о каком-то несчастном случае, в котором вы лично, похоже, не виноваты!
– Спасибо. – Он повернулся к Кларку. – Ну а ты, сынок?
Кларк, мягко говоря, не любит, когда его называют «сынком», но сейчас он просто не обратил на это внимания и, проигнорировав вопрос, холодно спросил:
– Что насчет наших дорожных расходов?
Доктор Шонштейн вздрогнул, а дядя Том расхохотался:
– Ай да парень! Я же говорил, док, что он прожорлив, как песчаный аллигатор. Мальчик далеко пойдет, если его кто-нибудь не отравит.
– Так вы можете что-то предложить?
– Да легко! Вот что, Кларк. Посмотри мне в глаза. Или мы сейчас договоримся, или я закатаю тебя в бочку и буду кормить через дырочку – и тогда ты точно никому ничего не расскажешь. А твоя сестра тем временем отправится куда пожелает. Предлагаю вам по тысяче, нет, по пятнадцать сотен на дорожные расходы, а ты за это навсегда опечатаешь свою вякалку… или я кликну четверых громил с черными сердцами и лично вырежу твой язык и скормлю его кошке. Договорились?
– Мне еще полагаются комиссионные – десять процентов с пятнадцати сотен сестренки. У нее не хватило бы ума потребовать свою долю.
– Обойдешься. Это я должен бы содрать с вас комиссионные за все. Договорились мы или нет?
– Договорились, – согласился Кларк.
Дядюшка Том поднялся:
– Вот и все, док. Он парень по-своему надежный, можешь ему верить, так же как его сестре. Так что расслабься. И вы тоже, Квай Яу, можете снова дышать. Док, чек можете прислать завтра утром на мой адрес. Пошли, ребята.
– Спасибо, Том. Хотя, боюсь, это слово совсем не к месту. Чек будет у тебя дома раньше, чем ты сам. И… еще один вопрос…
– Слушаю, док.
– Сенатор, вы появились тут задолго до моего рождения, так что я не слишком много знаю о вашей прежней жизни – обычные сплетни да статья в «Кто есть кто на Марсе»… За что вас выслали? Ведь вас выслали, так?
Казалось, мистера Пуна вот-вот хватит удар. Меня тоже. Но дядя Том не обиделся. Он от всей души рассмеялся и сказал:
– Меня обвинили в том, что я замораживаю детишек в корыстных целях. Облыжно, конечно. Я бы никогда не докатился до такого. Идемте, дети мои. Выберемся из этого гнезда вурдалаков, пока они не уволокли нас в свои подземелья.
Вечером, в постели, я сквозь дрему думала о поездке. Папа и мама ничуть не возражали – дядя Том все уладил по телефону еще до того, как мы вернулись домой. Тут кто-то из малышей заплакал, я поднялась и босиком пошлепала в детскую. Это был Дункан, мой милый братик, еще сухой, но ужасно одинокий. Я взяла его на руки, потетешкала немного, он поворковал, а потом описался, и пришлось менять ему пеленки.
Хоть он и смотрит пока в разные стороны, мне он кажется очень хорошеньким, даже лучше, чем детишки в яслях, пусть они и старше на пять месяцев. Он уже крепко спал, когда я клала его в постельку. Пошла спать и я.
И вдруг остановилась как вкопанная. «Линия Треугольника» потому так и называется, что обслуживает все три главные планеты – Марс, Венеру и Землю. Но в каком порядке корабль облетает три планеты, зависит от взаимного расположения планет на орбитах.
Но как они расположены сейчас?
Я пошла в гостиную поискать еженедельник «Боевой клич», нашла его – хвала небесам! – сунула в проектор, открыла космический раздел и нашла расписание прибытий и стартов.
Да, да, да! Я попаду не только на Землю, но и на Венеру!
Венера! Знай об этом мама… нет, лучше ей сейчас ничего не говорить. А дядя Том наверняка окажется сговорчивее… там.
Наверное, я буду сильно скучать по Дункану – он такой миленький, прямо как пупсик.
Глава 4
Несколько дней я не могла урвать ни минуты, чтобы черкнуть в дневнике хоть слово. Потому что успеть все приготовить к отъезду было практически невозможно. Хорошо, что прививки для Терры, фотографии, паспорта и все такое прочее сделали до того, как все рухнуло, и их не пришлось делать заново, а то бы я так никуда и не улетела. И еще мама вышла из своего атавистического транса и здорово мне помогла. Она даже научилась две-три секунды не реагировать на вопли одного из малышей, если в этот момент она обкалывала меня булавками.