— Сестра, а с Беккетом-то что? — спросила Йагердсен, закончив с Потапчуком.
— И его тоже, — приказала Клементина. Пета подошла к Сэму.
— Руки за спину, детектив. Не заставляй меня причинять тебе вред, — сказала оперативница сидевшему на полу детективу. Тот потёр челюсть, всё ещё нывшую после удара Захария, и молча заложил руки за спину. Удовлетворённо хмыкнув, женщина надела на него наручники.
— Скажи «А», — велела она Сэму и грубо запихнула ему в рот такой же надувной кляп.
Когда Пета закончила с пленниками, Клементина Сидонская самодовольно заявила:
— Похоже, наш двойной обмен лицами сработал на ура!
— Что ещё за обмен лицами? — встрепенулся откровенно скучавший до сего момента Альборий Элизийский.
— На время расследования я и Клементина поменялись лицами, — решила взять на себя все объяснения Пета. — Клементина в моём обличии сопровождала Беккета, а я играла роль Клементины в её отсутствие. Всё это время Клементина принимала монамнезин, чтобы своей осведомлённостью случайно не спугнуть Захария. Три часа назад мы провели обратную процедуру по пересадке тканей, чтобы снова обменяться лицами и вернуться к своим обычным ролям.
— Клементина покидала купол? — возмущённо закричал Павлиний. — Совсем страх потеряли?
— Не гневайся, благодетель ты наш, — обратилась к нему святая. — Я служила приманкой для этого безумца, Потапчука. Он помешан на мне, но слишком осторожен, чтобы Пета могла его достать. Признав меня под её обличьем, он позволил нам подобраться к нему вплотную, но сегодня под личиной Петы уже была не я, как считал старик, а снова сама Пета.
— Ты! — Павлиний ткнул пальцем в Клементину Сидонскую. — Батогами до смерти запорю. Десять раз подряд.
— А тебя, ехидна подлая, — палец теперь показывал на Йагердсен. — Тебя я вообще в целлофан упакую. И образ сотру с сервера. Исчезнешь навсегда.
— Как вам будет угодно, ваше высокопреподобие, — безэмоционально ответила Пета и поклонилась.
— С тем, как кого наказать и за что, разберёмся позже, — подал голос Альборий. — Сейчас же пора кончать со всем этим затянувшимся балаганом.
— Эй, кукла, — обратился он к оперативнице. — Хватит валять дурака. Старик и детектив ещё живы. Зачисть тут всё. Сделай свою работу.
Пета кивнула и снова разомкнула свою правую руку, чтобы превратить её в электрокинетическую пушку.
— Я выстрелю самыми маленькими дюбелями, чтобы было меньше грязи, — сказала она.
— Только болтает! — возмутился Павлиний.
Пета зарядила своё оружие и выстрелила дважды. Два тела повалились на пол.
— Я умничка, сестра? — спросила оперативница, убирая пушку в руку. Края плоти сомкнулись так, что не осталось и следа — кожа на месте стыка была ровной.
— Ага, — печально ответила Клементина.
— Ты как будто их жалеешь? — удивилась Пета.
— Конечно, жалею, — кивнула святая, подойдя к телам. — По крайней мере, один из них был ко мне добр. К тому же, успела сформироваться психологическая привязанность.
— Привязанность? Брось-ка эти глупости, — цинично заметила Йагердсен.
Клементина подошла к Беккету и, склонившись над ним, сунула руку в карман его плаща, чтобы достать оттуда наваху. Раскрыв нож, она разрезала уже ненужные наручники и сдула кляп.
— Зачем вы убили протопресвитеров? — первым делом спросил Сэм, когда его освободили.
За Клементину ответила Пета:
— Мы их не убили. Чисто технически протопресвитеры умерли сами — порядка восьмидесяти лет назад. Это же их очередные постумные копии. Экзархия воскресит протопресвитеров, как только убедится, что их текущие копии мертвы. Кроме того, когда рядом Клементина, слово смерть теряет смысл. Она может воскресить их при первой же надобности.
— Сколько времени они ещё могут быть возвращены к жизни? — спросила Пета у целительницы.
— Хоть грудь у обоих разворочена, но головы не повреждены, так что две недели, — ответила святая.
— Возьмём их с собой, — решила Пета. — По дороге разберёмся, что с ними делать.
— Сестра, развязать Захария? — спросила оперативница.
— Пока не стоит, — ответила Клементина, помогавшая Сэму подняться.
Она заботливо осмотрела его скулу и с беспокойством спросила:
— Сильно болит?
— Терпимо, — признался Беккет.
— Полечить? — предложила целительница.
— Не стоит, — отрицательно мотнул головой Сэм и тут же скривился — после удара Потапчука челюсть всё же побаливала.
— Наши голубки-то разворковались, — ехидно прокомментировала происходившее Пета и тут же получила тычок локтем в живот.
— Сестра, за что? — только и смогла она сказать, согнувшись в три погибели.