— Сама знаешь, — коротко объяснила Клементина.
— Ты ведь Миранда? — всё ещё не веря в увиденное, спросил Сэм.
— Да, я та, кого ты знал как Миранду всю эту неделю, — подтвердила святая.
— Но на самом деле ты оказалась Клементиной Сидонской, — подытожил детектив.
— Нет, я не Клементина Сидонская, — ответила целительница с улыбкой. — Ты ведь помнишь, что Клементина была человеком, а я ньюмен.
— То есть как не Клементина? — смутился мужчина.
— Да вот так, — ответила та. — Ты можешь называть меня Мирандой, и это будет верно лишь отчасти — я была Мирандой только последние несколько дней. Ты можешь называть меня Саломеей, но это будет устаревшими данными — я перестала быть Саломеей сто лет назад. Ты можешь называть меня Клементиной Сидонской. Это допустимо, потому что многие так меня называют, но всё-таки это будет неправдой.
— Как же мне тебя называть? — спросил детектив.
— Мне будет приятно, если ты продолжишь звать меня Мирандой.
Сэм устало помотал головой, словно пытаясь очнуться от кошмара:
— Кажется, я перестал что-либо понимать. Что вообще здесь происходит?
— Я не слишком умна, чтобы объяснить весь замысел, — призналась Миранда. — К тому же, не я его придумала.
Беккет посмотрел на Пету, но та только выставила перед собой ладони:
— Не смотри на меня так. Я тут ни при чём. Я всего лишь ответственный исполнитель, точно так же, как и Миранда.
— Тогда кто? — спросил Беккет. — Кто всё это придумал?
— Клементина Сидонская, — хором ответили женщины.
— И где же она? — с азартом спросил Сэм.
— Её не существует, — ответила Миранда. — Протопресвитеры избавились от её тела сто лет назад, когда поняли, что она для них бесполезна. От той Клементины осталось только её лицо. Маска, которую я ношу.
— Так она что — призрак? — посетила детектива зловещая догадка.
— В некотором виде, — согласилась Миранда. — Хотя физически Клементины не существует, она всё ещё с нами. Она видит и слышит всё, что здесь происходит. Ты даже сталкивался с ней лицом к лицу — буквально на пару минут. Ты просто не понял, кто перед тобой. Раз ты хочешь объяснений, значит пришло время взять ей слово.
— Давай, сестра. Яви ему Клементину, — поддержала инициативу Пета.
— А вот и она, — сказала Миранда, осторожно вытащив из чехла Омрон Ньюромиссая.
— Эта штука? — не поверил Сэм и ткнул пальцем в сшиватель нервов. — Клементина что — внутри этой штуки?
— Нет, она снаружи, — ответила Миранда. — Прибор — всего лишь ключ, который открывает дверь её вековой темницы.
— Твой выход, сестра наша Клементина, — торжественно произнесла швея и надела Омрон на руку.
Часть 28/30 - Маски сброшены
— Твой выход, сестра наша Клементина, — торжественно произнесла швея и надела Омрон на руку.
Лицо её мгновенно переменилось. Торжествующая улыбка расплылась до ушей. Женщина подошла к мёртвым протопресвитерам и от души пнула каждого.
— Сто лет ждала этого момента, — сказала она с нескрываемым злорадством.
Затем она подошла к Сэму и внимательно его оглядела:
— Так вот ты какой, Симеон. Эрик тебя по-другому описывал.
— Я не знаю никакого Эрика. И ещё — меня зовут Сэм, — сказал Беккет.
— Ты можешь не знать Эрика Лакшмийского, но он точно знает тебя, — сказала женщина и протянула Сэму руку: — Давай знакомиться, Сэм Беккет. Я Клементина Фредерика Гейден, баронесса Витгенштейнская.
— Так вы и есть Клементина Сидонская? — спросил Сэм, чтобы удостовериться.
— Нет, я не она, — отрицательно мотнула та головой.
— Но они же сказали, — Сэм кивнул на Пету и хотел было кивнуть на собеседницу, но не стал — он понимал, что сейчас в этом теле была другая личность — она не была ни Мирандой, ни Саломеей. Беккет даже не мог предположить, что такое вообще возможно и через какие механизмы реализовано, но некто, занимавший сейчас тело Миранды благодаря надетому на руку Омрону, стоял сейчас перед ним, как вполне самостоятельная персона.
— Я не умею исцелять и воскрешать, следовательно я не Клементина Сидонская, — ответила собеседница. — Я всего лишь нейрохирург. Чтобы ты не путался в Клементинах, зови меня моим вторым именем — Фредерикой.
— Тогда кто Клементина Сидонская? — спросил Сэм у Фредерики.
— Раз уж именно я заварила всю эту кашу, то мне и отвечать на твой вопрос, — сказала нейрохирург. — У нас есть время, чтобы всё тебе рассказать — перед тем, как ты приступишь к своей основной роли в финале этой пьесы. Если я не расскажу, ты не поймёшь, что тебе надо делать и не сможешь сделать важный выбор правильно.
— Я весь заинтригован, — с издёвкой бросил Беккет, потирая запястья, на которых краснели следы от наручников.