Выбрать главу
She did not look up at him; she looked only at the empty desert and the very bright stars coming out now on the black sky, and far away there was a sound of wind rising and canal waters stirring cold in the long canals. Она не глядела на него, глядела только на нагую пустыню и на яркие-яркие звезды, которые высыпали на черном небе, а издали доносился крепнущий голос ветра и холодный плеск воды в длинных каналах. She shut her eyes, trembling. Она закрыла глаза, дрожа всем телом. "Yes," she said. "I'll be all right tomorrow." - Да, - повторила она, - до завтра все пройдет. August 1999: THE SUMMER NIGHT Август 1999 Летняя ночь In the stone galleries the people were gathered in clusters and groups filtering up into shadows among the blue hills. Люди стояли кучками в каменных галереях, растворяясь в тени между голубыми холмами. A soft evening light shone over them from the stars and the luminous double moons of Mars. Звезды и лучезарные марсианские луны струили на них мягкий вечерний свет. Beyond the marble amphitheater, in darkness and distances, lay little towns and villas; pools of silver water stood motionless and canals glittered from horizon to horizon. Позади мраморного амфитеатра, скрытые мраком и далью, раскинулись городки и виллы, серебром отливали недвижные пруды, от горизонта до горизонта блестели каналы. It was an evening in summer upon the placid and temperate planet Mars. Летний вечер на Марсе, планете безмятежности и умеренности. Up and down green wine canals, boats as delicate as bronze flowers drifted. По зеленой влаге каналов скользили лодки, изящные, как бронзовые цветки. In the long and endless dwellings that curved like tranquil snakes across the hills, lovers lay idly whispering in cool night beds.
В нескончаемо длинных рядах жилищ, извивающихся по склонам, подобно оцепеневшим змеям, в прохладных ночных постелях лениво перешептывались возлюбленные. The last children ran in torchlit alleys, gold spiders in their hands throwing out films of web. Под факелами на аллеях, держа в руках извергающих тончайшую паутину золотых пауков, еще бегали заигравшиеся дети. Here or there a late supper was prepared in tables where lava bubbled silvery and hushed. Тут и там на столах, булькающих серебристой лавой, готовился поздний ужин. In the amphitheaters of a hundred towns on the night side of Mars the brown Martian people with gold coin eyes were leisurely met to fix their attention upon stages where musicians made a serene music flow up like blossom scent on the still air. В амфитеатрах сотен городов на ночной стороне Марса смуглые марсиане с глазами цвета червонного золота собирались на досуге вокруг эстрад, откуда покорные музыкантам тихие мелодии, подобно аромату цветов, плыли в притихшем воздухе.
Upon one stage a woman sang. На одной эстраде пела женщина.
The audience stirred. По рядам слушателей пробежал шелест.
She stopped singing. Пение оборвалось.
She put her hand to her throat. Певица поднесла руку к горлу.
She nodded to the musicians and they began again. Потом кивнула музыкантам, они начали сначала.
The musicians played and she sang, and this time the audience sighed and sat forward, a few of the men stood up in surprise, and a winter chill moved through the amphitheater. Музыканты заиграли, она снова запела; на этот раз публика ахнула, подалась вперед, кто-то вскочил на ноги - на амфитеатр словно пахнуло зимней стужей.
For it was an odd and a frightening and a strange song this woman sang. Потому что песня, которую пела женщина, была странная, страшная, необычная.
She tried to stop the words from coming out of her lips, but the words were these: Она пыталась остановить слова, срывающиеся с ее губ, но они продолжали звучать:
"She walks in beauty, like the night Идет, блистая красотой
Of cloudless climes and starry skies; Тысячезвездной ясной ночи
And all that's best of dark and bright В соревнованьи света с тьмой
Meet in her aspect and her eyes..." Изваяны чело и очи.
The singer dasped her hands to her mouth. Руки певицы метнулись ко рту.
She stood, bewildered. Она оцепенела, растерянная.
"What words are those?" asked the musicians. - Что это за слова? - недоумевали музыканты.
"What song is that?" - Что за песня?
"What language is that!" - Чей язык?
And when they blew again upon their golden horns the strange music came forth and passed slowly over the audience, which now talked aloud and stood up. Когда же они опять принялись дуть в свои золотые трубы, снова родилась эта странная музыка и медленно поплыла над публикой, которая теперь громко разговаривала, поднимаясь со своих мест.
"What's wrong with you?" the musicians asked each other. - Что с тобой? - спрашивали друг друга музыканты.
"What tune is that you played?" - Что за мелодию ты играл?
"What tune did you play?" - А ты сам что играл?