— Да поможет нам ум наших предков, — произнес один из команды низким голосом.
— Ни один план не был задуман лучше, — ответил другой. — Они сделали все точно так, как предсказал принц.
Тот, кто говорил, повернулся к человеку, сидевшему на корточках перед пультом управления.
— Сейчас! — прошептал он. Других приказов не последовало. Каждый человек на борту явно был хорошо подготовлен к исполнению всех мелочей ночной работы. Бесшумно корабль продвигался среди темных молчаливых деревьев.
Тувия из Птарса, устремив взгляд на восток, увидела резко очерченное пятно на темном фоне деревьев, в то время как корабль перелетал через стену сада. Ей был виден корпус, несколько наклоненный к красным газонам сада.
Она знала, что люди эти прибыли с нечистыми намерениями, и все же не издала громкого крика, чтобы поднять тревогу среди расположенных поблизости стражников, не попыталась и скрыться в более безопасное место.
Почему же?
Я представляю, как она пожимает своими красивыми плечами и произносит, как произнесла бы старая женщина, традиционный ответ: «Потому что…»
Едва корабль коснулся земли, как четыре человека спрыгнули с палубы. Они побежали к девушке.
И даже это не заставило ее поднять тревогу; она стояла как загипнотизированная. Или ждала желанного гостя?
Она не шевельнулась, пока они не подошли совсем близко. Ближняя луна поднялась из-за окружающей листвы, осветив своими серебряными лучами их лица.
Тувия из Птарса увидела незнакомца в форме Дузара. Теперь она испугалась, но, увы, слишком поздно!
Не успела Тувия вскрикнуть, как грубые и сильные руки схватили ее. Тяжелый шелковый шарф обвил голову. Ее подняли и перенесли на палубу корабля. Зашумели пропеллеры, она почувствовала движение воздуха вокруг тела, издали слышалась безмятежная перекличка дозорных.
В южном направлении, к Гелиуму, понеслось еще одно судно. В его кабине высокий стройный человек склонился над мягкой подошвой перевернутой сандалии. Точными инструментами он измерил слабый отпечаток маленького предмета. На подошве перед ним вырисовывался ключ, и теперь он видел результаты своих измерений. Улыбка замерла у него на лице, когда он закончил работу и повернулся к человеку, ожидавшему на противоположной стороне стола.
— Этот человек — гений, — заметил он. — Только гений мог придумать такой замок, рассчитанный на автоматическое защелкивание. Вот, возьми набросок ключа, Ларон, и употреби все свое умение и мастерство, чтобы выполнить его из металла.
Воин-ремесленник поклонился.
— Человек не может создать то, чего нельзя разрушить, — сказал он и покинул кабину, унося чертеж ключа.
С приходом рассвета над величественными башнями, обозначавшими два города-близнеца Гелиума — алая башня — один и желтая башня — другой — с севера показался медленно приближающийся корабль.
На его борту были опознавательные знаки менее знатного и отдаленного города Гелиума. Медленное приближение корабля и уверенность, с которой он продвигался по направлению к городу, не вызывали подозрений у сонной стражи. Время их дежурства истекло, и они думали о приходе смены.
Мир царил над Гелиумом. Врагов у Гелиума не было. Нечего и некого бояться. Не спеша ближний воздушный корабль патруля вяло направился к чужеземцу. На расстоянии хорошей слышимости офицер приветствовал вновь появившийся корабль.
Бодрое «Каор!» и внушающее доверие объяснение о том, что владелец прибыл из отдаленной части Гелиума, чтобы развлечься в веселом городе, удовлетворило стражу.
Лодка воздушного патруля удалилась и легла на прежний курс. Незнакомец приблизился к общественной посадочной площадке, приземлился и приготовился отправиться на отдых.
В этот момент воин-ремесленник вошел в кабину.
— Все готово, Рас Кор, — сказал он, протягивая маленький металлический ключ высокому знатному господину, поднявшемуся с шелков и мехов.
— Отлично! — воскликнул последний. — Ты, должно быть, работал над ним всю ночь, Ларон? — Воин кивнул головой.
— А сейчас принеси мне металл Гелиума, который ты обработал несколько дней тому назад, — приказал Рас Кор.
Выполнив поручение, воин помог своему хозяину заменить красивый блестящий металл на его одежде на более простой орнамент рядового воина Гелиума, и, разумеется, различия и цвета этого дома появились и на борту судна. Рас Кор позавтракал. Затем он появился на воздушной пристани, вошел в лифт и быстро опустился на расположенную внизу улицу, где его вскоре поглотила утренняя толпа рабочих, спешащих выполнять свои ежедневные обязанности.
В толпе его одежда была не более приметна, чем брюки на Бродвее. Все люди Марса — воины, за исключением тех, кто физически не в состоянии носить оружие. Торговец и его служащие звенят доспехами, занимаясь своей работой. Школьник, входящий в самостоятельную жизнь, вырываясь из белоснежной оболочки, окружавшей его в течение многих лет, почти зрелым человеком, знает мало о жизни, но без меча на боку он чувствует такое же неудобство, выезжая за пределы города, какое чувствует любой мальчишка на Земле, выйдя на улицу без штанов.
Путь Рас Кора лежал в Большой Гелиум, который находился в семидесяти пяти милях от Малого. Рас Кор приземлился в Малом Гелиуме, так как воздушный патруль здесь менее подозрителен и бдителен, чем патруль над столицей, где находится дворец самого джеддака.
В то время как он двигался по глубокому ущелью, похожему на парк — главной артерии города, — жизнь просыпающегося марсианского города открывалась перед ним. Дома, высоко поднятые на ночь на тонкие металлические колонны, мягко опускались на землю. Среди цветов на алых газонах, окружавших здания, играли миловидные дети, они смеялись и болтали, отбирая великолепные бутоны для своих ваз.
Приятное барсумское приветствие «Каор!» то и дело доносилось до ушей незнакомца, когда друзья и соседи, просыпаясь, принимались за дела нового дня.
Район, в который он стремился, состоял из жилых домов — здесь был жилой массив, в котором селились наиболее преуспевающие купцы. Везде бросались в глаза признаки благосостояния и даже роскоши. На крышах появились рабы с великолепными шелками и богатыми мехами, раскладывая их на солнце для проветривания. Украшенные драгоценностями женщины сидели, развалясь на резных балконах перед своими спальнями, несмотря на такой ранний час. Позже они отправятся на крыши, когда рабы устроят им там ложе и установят шелковые балдахины, чтобы защитить от солнца.
Звуки вдохновляющей музыки доносились из открытых окон, — так жители Марса решили проблему безболезненного перехода от состояния сна к пробуждению, что представляет такую трудность для женщин.
Над ними мчались длинные и легкие пассажирские суда, — каждое своим курсом — между многочисленными площадками внутренних пассажирских линий.
Посадочные площадки, расположенные выше, предназначались для больших международных пассажирских лайнеров. Грузовые суда имели свои посадочные площадки, находящиеся на более низком уровне, в паре сотен футов от земли; ни один из кораблей не осмелится опуститься или подняться с одного уровня на другой, за исключением определенных районов, где горизонтальное движение запрещено.
Вдоль коротко постриженных газонов, покрывавших главную улицу, корабли бесконечным потоком двигались в обоих направлениях. Они большей частью неслись над поверхностью земли, легко поднимались ввысь в моменты обгона медленнее двигающихся впереди или на перекрестках, где суда, направляющиеся в южном и северном направлениях, придерживаются правой стороны, а восточном и западном должны подниматься над ними.
Из частных ангаров, расположенных на многих крышах, корабли устремлялись к двигавшемуся потоку. Веселые слова прощания и последние предостережения смешивались с почти неслышными шумами моторов и приглушенными звуками города.
Однако, несмотря на бесконечное движение бесчисленного множества кораблей, летящих туда и обратно, преобладающим достоинством Гелиума являлась необыкновенная для такого большого города тишина.