Вначале она пыталась разговаривать со своим конвоиром, но он не был склонен беседовать с ней, и она прекратила свои попытки. Но она заметила, что он не оскорблял ее и вообще не был с нею грубым. То обстоятельство, что она своим кинжалом уничтожила два тела, казалось, не вызвало вражды или жажды мести у этих голов, увенчивающих тела, — даже у той, чье тело она убила. Она не пыталась понять этого, так как не могла разобраться в странных отношениях между головами и телами. До сих пор их обращение с нею не давало ей повода для опасений. Возможно, ей в конце концов повезло, и эти странные существа не только не причинят ей вреда, но и помогут добраться до Гелиума.
Она не могла забыть, что они отвратительны, но поскольку они не представляют для нее опасности, она преодолеет свое отвращение. Возрожденная надежда вернула ей бодрость, и она весело повернулась к своему таинственному спутнику и даже начала без слов напевать веселую песенку, популярную в Гелиуме. Спутник удивленно взглянул на нее.
— Что за шум ты издаешь? — спросил он.
— Напеваю, — ответила она.
— Напеваешь? — повторил он. — Я не знаю, что это такое, но продолжай: мне это нравится.
Она запела, на этот раз со словами, а сопровождающий внимательно слушал. По лицу было не понять, что у него на уме. Оно было совершенно лишено выражения, так же, скажем, как у паука.
Когда она закончила, он вновь повернулся к ней:
— В чем разница? Это мне нравится больше, чем прежде. Как ты это делаешь?
— Я пою, — ответила Тара. — Разве ты не знаешь, что такое «петь»?
— Нет, — сказал он. — Расскажи, как это делается.
— Это трудно объяснить, так как для этого нужно иметь хотя бы представление о мелодии и музыке, а по твоим вопросам я вижу, что ты об этом ничего не знаешь.
— Да, — ответил он. Я не знаю, о чем ты говоришь. Но все же расскажи, как ты это делаешь.
— Это всего лишь мелодические модуляции моего голоса, — объяснила она. — Слушай! — И она вновь запела.
— Я не понимаю, — настаивал он, — но мне это нравится. Можешь ли ты научить меня делать так?
— Не знаю, но была бы рада попробовать.
— Посмотрим, что сделает с тобой Лууд, — сказал он. — Если он не возьмет тебя, то возьму я, и ты будешь учить меня производить такие звуки.
По его просьбе она опять запела, и они продолжали свой путь по туннелю, который был теперь освещен редкими шарами, знакомыми Таре из Гелиума. Такие шары использовались на Барсуме повсеместно и так давно, что время их изобретения терялось в веках. Они состояли из сферической чаши из толстого стекла, наполненного веществом, которое Джон Картер называл радием, и давали свет неопределенно долго. Шар цементировался в металлической плите, которая крепилась к стенам и потолку в соответствии с композицией помещения.
Продвигаясь дальше, они встретили множество обитателей подземелья. Девушка заметила, что их доспехи были украшены богаче, чем у работавших на полях. Головы и тела, однако, были такие же. Ни один не причинил ей вреда, и она испытывала чувство облегчения, близкое к счастью, когда ее конвоир внезапно свернул в отверстие в правой стороне туннеля и она оказалась в большой, хорошо освещенной комнате.
5. СОВЕРШЕННЫЙ МОЗГ
Песенка застыла на устах Тары, когда она вошла в комнату. Ужасное зрелище предстало ее глазам.
В центре на полу лежало безголовое тело, частично разложившееся, на нем и возле него ползало с полдюжины голов на коротких паучьих ножках. Клешнями они отрывали от женского тела куски мяса и отправляли в свои отвратительные рты. Они ели человеческое мясо, ели его сырым!
Тара в ужасе отвернулась и закрыла глаза руками.