– О, Тара из Гелиума, ты же все отлично знаешь, – настаивал молодой человек. – Я, вполне естественно, думал, что ты ожидаешь моего приглашения. Ведь уже очень давно ты танцуешь танец Барсума только со мной.
– И ты сидел и дожидался, пока кто-нибудь пригласит меня? – спросила она. – Нет, Джор Катос, Тара из Гелиума не для увальней. – Она улыбнулась и в сопровождении Гохана, джеда Гатола, направилась к танцующим.
Танец Барсума наиболее торжественный из танцев Марса. Он относится ко всем другим марсианским маршам, как большой торжественный марш – к земным, только более сложен и красив. Прежде чем марсианская молодежь обоих полов допускается к выполнению общественных функций, она должна усовершенствоваться в танцах Барсума, национальном и танце своего города. Для них танцующие создают музыку, которая никогда не повторяется, эти танцы унаследованы с незапамятных времен. Все барсумские танцы прекрасны, но танец Барсума – это удивительный сплав движений и гармонии: в нем нет гротескных поз, нет вульгарных или неприличных движений. Это отражение высочайших идеалов мира, музыка, вдохновленная грацией, красотой и целомудрием его женщин и силой, достоинством и верностью мужчин.
Сегодня Джон Картер, Главнокомандующий Марса, со своей женой Деей Торис начали танец, и была только одна пара, которая соперничала с ними перед восхищенными гостями – это сверкающий доспехами джед Гатола со своей прекрасной партнершей. В постоянно сменяющихся фигурах танца юноша почти не выпускал руку девушки. Он обнимал ее тело, роскошно украшенное, но почти обнаженное, и девушка, хотя до этого танцевала тысячу раз, как бы впервые почувствовала мужскую руку на своем обнаженном теле. Это так взволновало ее, что она взглянула на партнера с неудовольствием, как будто в этом была его вина. Их глаза встретились, и в его взгляде она увидела то, чего никогда не видела во взгляде Джор Кантоса. Это было в самом конце танца, музыка прекратилась, и они стояли, молча глядя в глаза друг другу. Первым заговорил Гохан из Гатола.
– Тара из Гелиума, я люблю тебя! – сказал он.
Девушка свысока взглянула на него.
– Джед Гатола забывается! – надменно сказала она.
– Джед Гатола может забыть все, но не тебя, – ответил он и сжал ее руку, которую продолжал держать в последней фигуре танца. – Я люблю тебя, Тара из Гелиума, – повторил он. – Почему ты говоришь не так, как говорят твои глаза?
– Что это значит?! – воскликнула она. – Разве мужчины Гатола так невоспитанны?
– Они воспитаны и не глупы, – спокойно ответил он. – Они знают, когда любят женщину – и когда женщины любят их.
Тара в гневе топнула ногой.
– Я ухожу, – сказала она, – чтобы не заставлять моего отца позорить гостя.
Она повернулась и пошла прочь.
– Подожди! – окликнул ее Гохан. – Еще одно слово!
– Извинение? – спросила она.
– Пророчество, – ответил он.
– Не желаю слушать, – ответила Тара и ушла. Она была странно возбуждена и вскоре вернулась в свои покои во дворце. Здесь она долго стояла у раскрытого окна, глядя на простирающийся далеко на север Великий Барсум.
Внезапно ее охватил гнев.
– Я ненавижу его! – громко воскликнула она.
– Кого? – спросила Утна.
Тара топнула ногой.
– Этого сверкающего грубияна, джеда Гатола, – ответила она.
Утна подняла тонкие брови.
В ответ на топанье маленькой ножки из угла вышел большой зверь и остановился перед Тарой, глядя ей прямо в лицо. Она протянула руку к отвратительной морде.
– Милый старый Вула, – сказала она, – не может быть любви глубже, чем твоя. Почему мужчины не следуют твоему примеру?
2. Во власти бури
Тара из Гелиума не вернулась к гостям своего отца. Она осталась в покоях, ожидая прихода Джор Кантоса. Она знала, что он непременно явится звать ее обратно в сад. Тогда она высокомерно откажет. Но Джор Кантос не появлялся. Вначале Тара сердилась, затем возмутилась, но все время ее не покидало удивление… Она ничего не понимала. Иногда, вспоминая о джеде Гатола, она топала ногой, так как очень сердилась на него. Самонадеянный мужлан! Он оскорбил ее, сказав, что прочел любовь в ее взгляде. Никогда еще не была она так оскорблена и унижена. Никогда она так не ненавидела мужчину!
Неожиданно она повернулась к Утне.
– Мой костюм для полетов! – приказала она ей.
– Но гости! – воскликнула рабыня. – Ваш отец, Главнокомандующий, ожидает вашего возвращения.
– Ему придется разочароваться, – ответила Тара.
Рабыня колебалась.
– Он не одобряет ваших полетов в одиночку, – напомнила она своей хозяйке.