Ли Бреккет
Марсианский гладиатор
1
Бэрк Винтерс вышел из пассажирского купе звездолета «Старлайт», когда тот произвел посадку на космодроме Кахора-Порт. Бэрк не мог смотреть, как другой человек – пусть даже его ближайший друг Джонни Нильс – командует кораблем, который так долго был его, Бэрка, кораблем.
Бэрку даже расхотелось прощаться с этим блестящим молодым офицером, но Нильс уже ожидал его внизу у трапа. Бэрк улыбнулся, но не смог скрыть раздражения.
– До скорого, старик! – Нильс протянул ему руку, – Отдыхай. Ты заслужил эту пенсию.
Бэрк осмотрел огромный космодром, тянувшийся долгими километрами по красно– охряной пустыне. Машины, грузовики, переполненные платформы, звездолеты всех типов – рудничные транспорты, товарняки и элегантные пассажирские, вроде «Старлайта» – все это на первый взгляд громоздилось на космодроме в полном беспорядке под всевозможными флагами трех планет и десятка колоний, трепетавшими на марсианском ветру.
– Этот космодром производит впечатление, – сказал Нильс, проследив за его взглядом.
– Скорее, вгоняет в шок, – ответил Бэрк Винтерс.
За много километров отсюда, укрытый от оглушительных взлетов и посадок, поднимался гласситовый купол Кахоры – торговые ворота Марса, как драгоценное украшение, брошенное в груду краевых песков. Маленькое солнце устало висело над городом и древними холмами, пылевые ветры лениво проносились над ними – казалось, что старая планета терпеливо переносит присутствие Кахора и этого космопорта, как какую-то местную и не очень зловредную лихорадку, которая скоро пройдет, исчезнет.
Бэрк Винтерс был высоким, сильным и твердым человеком; его характер сформировался долгами годами полетов в открытом космосе. Жесткая радиация окрасила его кожу в стойкий темный цвет и добела обесцветила его волосы. Даже серые глаза Винтерса, казалось, взяли что-то жестокое от этого безжалостного излучения; легкого и сговорчивого нрава – как не бывало; а смешливые морщинки у глаз превратились в глубокие грустные складки много повидавшего человека. Сейчас он беспрерывно курил короткие венерианские сигаретки, но это неплохое успокаивающее средство не спасало от дрожанья рук и нервного тика в правой щеке.
Голос Нильса вернул Бэрка к реальности:
– Конечно, это не мое дело, Бэрк. – Извини, но зачем тебе понадобился этот Марс? – Не лучше ли тебе?
– Это мои проблемы, дружок, – перебил его Винтерс. – Лучше заботься о нашем «Старлайте», Джонни, и не суй свой нос в чужие дела.
Он ушел в космопорт, а Нильс еще долго смотрел ему в след.
– Старик сильно сдал, – сказал помощник командира, спускаясь по трапу. – Боюсь, он сейчас упадет.
Нильс кивнул. Он обожал Винтерса, поднялся в чинах под его командой и стал командиром «Старлайта» – и теперь чувствовал себя не в своей тарелке.
– Ему не надо возвращаться сюда, – объяснил он помощнику, оглядывая Марс, который презирал от всей души. – Здесь пропала его возлюбленная – даже тела не нашли.
2
Такси космопорта умчало Бэрка в Кахор, и поверхность Марса наконец-то исчезла с глаз долой. Он снова вернулся в привычный мир космополитических Коммерческих Городов, которые принадлежали или сразу всем цивилизациям или никакой.
Виа на Венере, Нью-Йорк на Земле, Сан-Сан на сумеречной стороне Меркурия, гласситовые убежища Внешних Миров – все они были одинаковы, слеплены из одного теста – каждый из них был маленьким раем для обогащения и наживы, где с легким сердцем выигрывались, проигрывались, прожигались миллионные состояния, где мужчины и женщины из всех закутков Солнечной системы могли тратить свою лихорадочную энергию, ни о чем не заботясь – города предлагали им все удовольствия и пороки всех известных миров.