— Нет. Месяцы нужны на то, чтобы изготовить плитки для купола, но у нас уже полно плиток.
— Все наши плитки задействованы в обелиске.
— Верно.
Он лишь посмотрел на неё, от потрясения утратив дар речи.
— Все будет хорошо, Нейт.
— Ты отказываешься от проекта.
— Раз уж в наших силах помочь этой семье выжить, то мы должны это сделать… и нас запомнят уже за этот проект.
— Даже если не останется никого, чтобы помнить?
Она поджала губы, представляя себе обелиск. Потом кивнула:
— Даже несмотря на это.
Прекрасно зная, как мучительно ожидание, Сюзанна первым делом заверила женщину на «Будущности» в поддержке. Затем приказала синти и тележке-жуку возобновить работу, но на этот раз в обратном порядке: синти снимает плитки, начиная с вершины обелиска, а жук сносит их вниз.
Через час, обменявшись очередной серией сообщений с благодарной Тори Истман и начав закладывать убежище по стандартам марсианских куполов, Сюзанна встала размяться и опорожнить мочевой пузырь. Как ни странно, Нейт ещё не покинул гостиную. Он смотрел из окна в туман, никогда не приносивший лесу достаточно влаги.
— Эта семья всегда будет там одинока, — не оборачиваясь, сказал он. — Новых попыток освоить Марс не планируется. Туда больше никто не полетит.
— Я не собираюсь говорить ей об этом.
— Значит, ты готова пожертвовать обелиском? — спросил он через плечо. — Ещё вчера он был для тебя смыслом жизни, а сегодня ты вот так просто от него отказываешься?
— Нейт, Тори Истман проехала четверть длины экватора. Это на грани возможного.
— Да, — горько ответил он, отворачиваясь к окну. — Да. На грани.
— Мне видится в этом урок. Мы полагаем, что можем предугадать будущее, но это не так. Мы никогда не знаем, что принесёт завтрашний день… не знаем, на что способны, пока не попытаемся.
Когда Сюзанна вышла из ванной, Нейт сидел в расшатанном кресле у двери. Покатые плечи и жидкие седые волосы придавали ему вид немощного старика.
— Сюзанна…
— Нейт, я не хочу спорить…
— Нет, послушай! Раньше я не хотел тебе говорить… ты и так пережила столько потрясений и даже для хороших новостей бывает уже поздно.
— Что ты хочешь этим сказать? — вспылила Сюзанна, не сомневаясь, что он хочет подорвать её решимость.
— Гавайи были в карантине потому, что вирус ещё мог проявиться…
Сюзанна догадалась, к чему он клонит.
— В течение энного количества лет. Знаю. Но если ты так намекаешь на то, что Тори с её детьми до сих пор могут пасть жертвами болезни, которая уничтожила «Красный оазис»….
— Ну, они действительно могут, — с горечью прервал её Нейт. — Но я не об этом.
— Тогда о чём?
— Выслушай, и узнаешь. Готова?
— Да. Говори уже.
— Всего несколько недель назад пришло сообщение. Последние антивирусные препараты подействовали. Гавайи ещё на несколько лет останутся в карантине, но судя по всему, вирус исчез. Уничтожен. За полгода — никаких признаков латентного заражения.
Не чувствуя собственных рук, Сюзанна кое-как прошаркала в старое кресло.
— Вирус исчез? Как это поняли?
— По анализам крови. И ученые говорят, что полученные знания, могут помочь и в лечении других заразных болезней. Эпидемии сродни гавайской больше не должны повторяться.
Прогресс? Передышка среди долгого угасания?
— Это ещё не всё, Сюзанна.
От того, как он это произнёс — с понижением тона — её сердце встревоженно пустилось вскачь.
— Однажды ты попросила меня взять на себя роль твоего доверенного лица, — напомнил он. — Попросила просматривать все новости, что я и делал.
— До сих пор.
— Да, до сих пор, — потупился он, словно испугавшись того, что собирается сообщить. — Надо было рассказать тебе раньше.
— Но ты не захотел рисковать работой над обелиском?
— Ты сама сказала, что ничего не хочешь слышать, — небрежно пожал он плечами. — Я поверил тебе на слово.
— Нейт, не тяни, а?
— У тебя есть внучка, Сюзанна.
Она прокрутила эти слова в голове раз, другой.
Чушь какая-то.
— Родство подтверждается анализом ДНК, — продолжал он. — Девочка родилась через полгода после смерти отца.
— Н-нет. — Сюзанна не осмеливалась поверить. Верить было слишком опасно. — Мой сын и его жена, они оба умерли. Это подтвердили выжившие. Опубликованы идентификационные номера всех погибших.
— Но твоя невестка успела родить.
У Сюзанны ёкнуло сердце.
— Ничего не понимаю. Хочешь сказать, ребёнок ещё жив?
— Да.
Откуда-то из прошлого нахлынула волна горячего гнева.