Родители, которых я успел немного разочаровать тем, что не стал воздушным асом, теперь мной гордились. Я же, в свою очередь, взял себе позывной Барон. Назвавшись так в честь выдающегося, пускай и легендарного, а значит, и не факт, что существовавшего в реальности, предка.
Считал, что теперь имею на это полное право. Или даже оказываю Красному барону посмертную честь. Ведь, в конце концов, ас Первой мировой сражался всего лишь с людьми.
А потом нации Земли подписали знаменитый пакт, объединявший их силы для борьбы с инопланетной угрозой. Началось перевооружение, затем формирование международного контингента, дабы лишить пришельцев опорного пункта на Марсе.
Немного поколебавшись, я в итоге решил, что страх высоты и полетов — так себе оправдание даже перед самим собой, когда на карту поставлена судьба всей человеческой цивилизации. Решил, и отправился записываться в ряды участников приближающейся марсианской кампании.
С приемом проблем не возникло. Я имел опыт участия в боевых действиях против пришельцев здесь, на Земле… во-первых. А во-вторых, вроде как прославился, по телевидению, вон, меня показывали. Так что встретили меня с распростертыми объятьями. И охотно, без проволочек и лишних проверок, записали в состав контингента.
Взявшись за оружие теперь уже не просто ради защиты Фатерлянда — но во имя спасения всей планеты Земля, я на диво спокойно перенес полет на Марс, через бездну космоса, чем гордился даже больше, чем участием в обороне Штутгарта. Но вот контингент прибыл на красную планету. И там лично мне гордиться уже оказалось нечем.
Потому что… пора перейти, наконец, к главному эпизоду всей этой истории.
Лично я знал, что это произойдет рано или поздно. Если долго дергать собаку за хвост, разъярится даже самый добрый и терпеливый из четвероногих друзей человека. И захочет попробовать, каков этот любитель трогать чужие хвосты на вкус. Если раз за разом садиться за руль пьяным, в конце концов, либо насмерть разобьешься, либо окажешься в полицейском участке. И хорошо, если только за пьяную езду да нарушение других правил движения. Если девушка будет разгуливать по ночам в юбчонке, больше похожей на ленту, так же, рано или поздно на ее пути встретится некий незатейливый субъект вроде полковника Шульца. Остро нуждающийся в женской ласке, но при этом не склонный тратить время на всякую дребедень, вроде ухаживаний, конфет-букетов да походов в кино.
Так и с противостоянием пришельцев и нашего контингента.
Рано или поздно до инопланетян должно было дойти, что земляне — не еще один вид фауны на третьей планете от Солнца и не отсталые беспомощные дикари. И даже не мирная межпланетная экспедиция, не сразу заметившая, что у Марса есть хозяева.
Рано или поздно пришельцы поняли бы, что мы вообще-то и сдачи можем дать, и тоже способны летать в космос. А значит, причинить «звездным кочевникам» ущерб. Более того — представлять угрозу их планам. А как поступают с угрозами? Правильно, устраняют… или хотя бы пытаются устранить, используя все имеющиеся возможности.
Итак, я ждал этого рокового дня. Но все равно он стал для меня неприятным сюрпризом. Хотя чего уж там — для меня. Сложилось впечатление, что к атаке пришельцев контингент наш оказался не готов почти поголовно.
С другой стороны, «на войне как на войне», говорят пафосные французы. А война не мелодия, чтоб как по нотам сыграть ее по заранее разработанному… надуманному и нафантазированному, высосанному из командирского пальца, плану. Внезапность с одной стороны и растерянность с другой на войне неизбежны.
А еще… словно для поддержания некоего вселенского равновесия, за ранее достигнутые успехи время от времени приходится платить. И наша высадка, первые стычки с пришельцами, а главное — первые бомбардировки их колонии, стали таким успехом для нас и неприятным сюрпризом для них. Вот и пришла пора землянам расплачиваться. Очередь пришельцев пришла, удивлять нас, и наша — чувствовать себя беспечными баранами.
Не знаю, как остальные, но я в тот роковой день почувствовал таким бараном и себя, и записал в парнокопытные добрую половину «товарищей по оружию». Начиная, разумеется, с дозорных.
Уж не знаю, кто и по какой причине проморгал момент, когда следовало поднять тревогу, и не какую-нибудь, а воздушную. То ли испанцам-раздолбаям до того не хотелось прерывать свою сиесту. То ли русские со своей РЛС не обратили внимания на выдвижение в сторону базы большого числа пришельцев и их летательных аппаратов, потому что очень уж увлеклись философскими сентенциями про ту же корову бодливую. Или про рожу кривую.
В любом случае факт оставался фактом: сначала бронированные стены жилого модуля, где я обитал, дрогнули от близких взрывов. А уже затем, спустя почти полминуты, передатчик, расположенный под потолком модуля, замигал красной лампочкой. Тревога, мол. И далеко не учебная.
А ведь на войне, порой, все решают секунды!
Быстро нацепив скафандры, мы, бойцы ПВО, выскочили наружу, не все даже убедившись, что баллоны с воздухом полны. И кинулись наружу, к модулю управления оборонными системами базы.
Итак, понял я, началось. Сначала пришельцы не воспринимали нас всерьез, долго присматривались. Потом прощупывали нас — штурм позиций русского батальона, стерегшего РЛС, точнее, толкотня вокруг них кучи бестолковых чудищ, ничем другим не был. И вот теперь эти детские игры кончились — Чужие взялись за нас всерьез.
По дороге мы стали свидетелями не слишком обнадеживающей сцены. Примерно полвзвода залегли среди неровностей марсианского рельефа и палили из плазменных винтовок по двум жутчайшим созданиям — гигантским червям, наполовину высунувшимся из прорытых ими же ям.
О появлении среди марсианских пустынь этих монстров уже успели сообщить и разведка, и летчики; видели их и снабженцы, курсировавшие между базой и РЛС. Тогда, при первом их обнаружении кое-кто из офицеров высказал опасение, что такие вот гигантские собратья земляных червей способны прокопать туннели хоть под линией обороны базы, хоть под самой базой. И без сопротивления прорваться к нам в тыл. Прозвучало тогда и предложение перенести базу на какое-нибудь горное плато, где до нее черви-исполины вряд ли смогут добраться… докопаться.
Предложение то так и осталось предложением. И нам, засевшим в низине на поживу червям-исполинам, осталось только по-хорошему завидовать батальону бронеходов, на таком плато как раз засевшему вместе с радиолокационной станцией.
Завидовать — ну и еще попробовать отбиться, разумеется. Солдаты мы, в конце концов, или нет?
Вот один из червей решил поиграть в Фафнира и выпустил в обстреливавших его бойцов огненную струю. Дьявол! Эти твари, оказывается, еще и огнедышащие. Почти сразу, впрочем, червь сдох от ран. Но и от нескольких незадачливых кандидатов в Зигфриды с винтовками остались обгоревшие трупы.
От созерцания схватки земных пехотинцев с червями нас отвлекли тени, отброшенные пролетавшими над нами летательными аппаратами пришельцев. А еще через пару секунд мы едва устояли на ногах, оказавшись на пути ударной волны от почти беззвучного нового взрыва. И поняли, не сговариваясь: надо спешить. У пехотинцев своя боевая задача — у нас своя. Червями перечень неприятностей, обрушившихся на базу, отнюдь не исчерпывался. И требовалось очистить сюрреалистичное небо Марса, на котором солнце светило по соседству со звездами. Да побыстрее!
По пути нам не раз попадались трупы. В том числе, наверняка, останки караульных. То обгоревшие (уверен, работа червя), то изувеченные. Эти, последние, вызвали у меня невольное дежа вю — да, дорогие лягушатники, я снова воспользуюсь вашим выражением! Уж простите. Но не мог я не вспомнить нападение «кукол» на наш полк, когда мне и пришлось впервые вступить с пришельцами в схватку. Неужели и здесь без них не обошлось?
Впрочем, присмотревшись, я испытал странное облегчение — почти иррациональное и едва ли в нашей ситуации уместное. Если «куклы» просто увечили людей, отрывали им головы или обваривали брызгами горячей аморфной массы при взрыве своих, замаскированных под конечности, гранат, то павшие бойцы были просто исполосованы вместе со скафандрами. И отчасти порублены на куски как батоны колбасы.
Насколько я слышал, примерно так действуют другие боевые единицы пришельцев — так называемые «резаки». Гигантские членистоногие с саблями на передних конечностях. То есть, по крайней мере, «куклы», эти монстры в человеческом обличье, задействованы на этот раз не были. Не придется мне с ними столкнуться.