Итак, первое. Как бы ни были тупы и примитивны существа, посланные на штурм, их было достаточно много. В разы больше, чем защитников плато. И потому, не появись мы, несущие смерть на крыльях глайдеров, батальон бы просто смяли. Задавили числом.
Второе. Да, потери Чужие понесли огромные. Но фишка в том, что полчища свои они, похоже, просто не считают. По крайней мере, таких вот примитивных организмов, способных только переть напролом и атаковать в лоб. Я не исключаю, что даже нет необходимости переносить их порталами. Что они выводятся прямо здесь, на Марсе, в специальных инкубаторах. Причем выводятся достаточно быстро, чтобы можно было раз за разом посылать на штурм такую свору, не парясь из-за потерь.
И третье. Неужели командиры думают, что в арсенале инопланетян имеются только такие вот гигантские членистоногие — тупые, не имеющие представления о тактике и оказывающиеся легкой мишенью даже для обычных пуль?
Если да, тогда дрянь дело. Значит, командование международного контингента дружно заболело Альцгеймером, а миссия наша обречена. Потому как лично я помню — даже на Земле драться приходилось вовсе не с огромными тупыми букашками.
Тем более знали и помнили о своих возможностях Чужие. А потому не заставил себя ждать новый акт нашей драмы, плавно переходящей в трагедию. Нападение уже на саму базу.
Спланировали, кстати, это нападение они грамотно. По крайней мере, на ограниченный взгляд скромной меня, на полководческие лавры не претендующей. Гораздо, во всяком случае, умнее поступили, чем во время штурма плато.
Сначала силами гигантских червей проделали подкоп под модулем управления ПВО и вывели из строя систему дистанционной защиты кусочка неба над нами. Затем тех же червей, а также гигантских членистоногих, прозванных «резаками», пустили нам в тыл. Все так же через подкопы. Связали пехоту схваткой с ними, перед этим мимоходом избавившись от часовых. И наконец, ударили с воздуха.
На бомбардировку прислали моих старых знакомцев — летающие «сердечки». Эти, правда, плазмой особо не разбрасывались. Предпочитая оружие более грубое, но разрушительное. Вроде наших вакуумных бомб. Или больше похоже на невидимый кулак, сверху ударяющий по всему, что ему подвернется.
Нас, впрочем, не сильно интересовало, чем прессовали тогда всю базу. Отважные воздушные асы, мы сидели в жилом модуле в окружении содрогающихся стен. Опасаясь даже нос высунуть наружу. И потому неспособные добраться до своих машин — понимали, что не успеем. А значит, не могли прекратить эту вакханалию.
Стыдно вспомнить, но все, что нам тогда оставалось — это надеяться на чудо. А также на то, что случится это чудо раньше, чем стены модуля разрушит очередной взрыв.
Ненавижу вспоминать о тех минутах!
А чудо… в некотором смысле, все-таки пришло и своевременно. Тем, кто конструировал установки ПВО для нашего контингента, хватило ума продублировать системы управления ими. Так, чтобы можно было запустить их не только дистанционно, то есть из разгромленного модуля.
Зенитчики вспомнили об этом, и установки ПВО вступили в игру. Мы поняли это по резко снизившейся интенсивности взрывов, сотрясавших наше убежище. Определенно, ряды «сердечек» поредели. А те из них, что остались, могли переключиться на другие цели. На позиции тех же зенитчиков, например.
В любом случае упускать открывшуюся возможность было худшим из преступлений. Осторожно, гуськом мы выбрались из жилого модуля и устремились к ангарам, где ждали нас наши глайдеры.
Ждали всех, кроме двоих: как оказалось, бомбы Чужих смогли серьезно повредить две машины. Ну да не беда. Наверняка их можно починить — особенно если Земля пришлет достаточно запчастей и материалов.
Зато, подняв глайдеры в воздух, мы от души поквитались с гребаными инопланетными налетчиками.
Я сама, лично сбила три аппарата, на каждый потратив по одной ракете. Благо, и начинка у ракет стала получше, и мы теперь знаем, где у «сердечек» уязвимое место. В том месте, где сходятся полукружья. Гравитационный движок находится именно там.
Все-таки — вспоминая ту, первую воздушную битву с кораблем Чужих — я удивляюсь, как далеко шагнула Земля по пути технического прогресса всего за несколько лет. Шагнула, в том числе благодаря тому, мною добытому, боевому трофею.
Хотя чего уж там — шагнула. Если уж Нил Армстронг свою прогулку по Луне уже называл огромным шагом для всего человечества, то модернизация, к которой нас вынудило противостояние с Чужими, скорее, тянуло на прыжок. Громадный такой прыжок, на пределе сил, при котором и травму получить можно.
А уж как бесновались из-за этого журналюги и прочие профессиональные нытики! Как же! Новую гонку вооружений власти затеяли, такую уйму денег и других ресурсов в нее вбухивают. Всех остальных, естественно, вынуждая затягивать пояса. Тогда как миллионы… нет, уже чуть ли не миллиарды людей на земном шаре голодают или мрут от болезней, не имея возможности вылечиться.
Опять, в общем, крокодиловы слезы. Вернее, как всегда. Можно подумать, если Землю захватят Чужие, они мигом решат проблему и голода, и болезней. Да, так решат, что болеть и голодать будет некому! Включая профессиональных борцов за справедливость.
Впрочем, ребятки, не беспокойтесь. Здесь, на Марсе, я защищаю и вас тоже. Чисто за компанию.
Когда нападение на базу было, наконец, отбито, мне, да и не только мне казалось, что хуже быть уже не могло. Что свои возможности вредить нам Чужие исчерпали. В небесах мы их победили, на земле… ах, пардон, на поверхности Марса тоже отбились от всех этих гигантских таракашек. И даже из-под вышеупомянутой поверхности инопланетяне не смогли нанести нам фатального урона.
Так что же еще им остается? Продолжать давить массой — тщетно? Тешить себя пустой надеждой, что нам надоест, и мы улетим?
Очень, очень высокомерно с нашей стороны было так думать. А к чему приводит высокомерное отношение к противнику? Вопрос снова риторический. И лучше всех на него бы ответил жарящийся в аду Гитлер.
Что до наших иллюзий, то в моем случае они продержались ровно до первого, после атаки на базу, боевого вылета.
Изменения в ландшафте инопланетного плацдарма я заметила сразу. Эти новые сооружения, похожие не то на мертвые окаменевшие деревья, лишенные листвы, не то на обглоданные скелеты неведомых тварей — они торчали то тут, то там. Целый лес окаменевших коряг, выросший среди привычных уже «гигантских цветов», «кораллов» и арок порталов.
Заметить-то я заметила, но значения сначала не придала. Пока ближайшие из «деревьев» не шевельнули своими ветвями, даром, что ветра не было, и не простерли их мне навстречу. Чтобы выпустить в сторону подлетевшего глайдера поток коротких светящихся стрелок.
Наверное, новая модификация «мошкары», подумала я. И только поэтому не повернула глайдер на обратный курс — к базе. «Мошкара», насколько было мне известно, летала невысоко. А если б даже и дотянулась до моей машинки, нанести серьезный урон все равно не смогла… да и не успела. Потому что защита от «мошкары» с помощью разрядов электростатического поля была предусмотрена и на глайдерах тоже. На всякий случай.
Вот только с «деревьев» сорвалась и полетела мне навстречу вовсе не «мошкара». Не зная ограничений по высоте, поток стрелок врезался в глайдер и… бортовой компьютер немедленно сигнализировал о повреждении. Впрочем, я бы и сама догадалась. Ведь в момент столкновения со стрелками меня так тряхнуло, что недавно съеденный завтрак едва не попросился наружу.
И, конечно, не мог не вспомниться в тот момент первый бой с Чужими. За штурвалом «Раптора».
Отправив на базу сообщение о внезапной атаке, я повернула назад, напоследок успев бросить пару бомб в скопление «деревьев». Те, конечно, вполне ожидаемо рассыпались, но утешило меня это слабо.
На базе я вверила глайдер заботам технарей, а сама подробно доложила о новом оружии инопланетян и о моем с ним столкновением. Да, стреляющие «деревья» оказались уязвимы. Как и другие творения Чужих. Но фишка в том, что уязвимыми сделались и мы. И больше не могли бомбить вражеский плацдарм безнаказанно и почти без остановок.
Разумеется, мой рапорт не стал откровением. С «деревьями» столкнулась не я одна. Более того, один глайдер не успел уйти — похоже, был сбит. Пилот либо погиб, либо катапультировался. Что, впрочем, тоже смерти подобно. Если не попадется Чужим, значит, сгинет среди марсианской пустыни. Без воды и с крайне ограниченным запасом кислорода. Во всяком случае, выйти на связь, чтобы сообщить свое местонахождение вызвать спасательную команду, этот бедолага не сподобился.