— Кра-ххх!
Однако в аптеке тут же, с ходу, без промедления начинается изготовление митридатсиума.
Правда, было бы преувеличением сказать, что мастер Иохан велел по сему поводу закрыть в аптеке ставни и зажечь свечи. Нет, этого делать он все-таки не велит. Это, может случиться, он велел бы сделать, если бы пришлось готовить чудо-лекарство для больного, который сам бы при этом присутствовал. Тогда да. Тогда, может случиться, он приказал бы, чтобы чадила жаровня, чтобы под аптечными сводами клубились сладко пахнущие облака, и даже, может случиться, он велел бы повесить вокруг свечей шлифованные стеклянные хрусталики, которые бы болтались, и от этого пламя свечей в облаках чада особенно бы сияло, сверкало и колыхалось. Но когда нет посторонних, мастер таких фокусов не устраивает. Без посторонних мастер даже не делает такую работу в самой аптеке. Потому что и разрисованные потолочные своды, и дорогая облицовка стен, и стеклянные шкатулки, и высушенный крокодил, который с растопыренными лапами и раскрытой пастью висит на потолке, — всё это гораздо нужнее для посторонних, чем самим мастеру и Марту.
Итак, к изготовлению митридатсиума они приступают, как и к любой другой повседневной работе, в заднем помещении, то есть в рабочей комнате, или — лаборатории.
Это весьма деловое помещение: вокруг очага полно сажи, а на сводах так даже плесень, но реторт, полок, бутылок и банок здесь еще больше, чем в самой аптеке.
— Март, — говорит мастер, — приготовь нужное количество бутылок, мисок, кружек, да, понадобится и ступка — ааа-ааа-аапчхи! Ух! Тогда я начну смешивать основные вещества — аа-аа-ааа-аапчхи! Ух!
Март ставит на стол в лаборатории рядами бутылки, миски, кружки и, само собой разумеется, весы.
— Мньмньмньмньм. А теперь загляни в чудесные сосуды на полках! Где что: primo[23] — мука из ящеричных язычков, secundo[24] — прах мумий, tertio[25] — собачий кал в порошке, quarto[26] — молотая гадюка, quinto[27] — рубиновая пыль. Наши последние три лота рубиновой пыли. Этого должно хватить. Иначе нам в самом деле придется толочь новые рубины, как я врал Юргену, говоря, что они у нас в работе. Sexto[28]…
Ну и так далее и тому подобное, еще сорок восемь различных веществ. После чего мастер говорит:
— Мньмньмньм. Ты, разумеется, понимаешь, что митридатсиум я приготовлю сам. Ибо для тебя это слишком ответственное дело.
Ну, чего там, Март, конечно, понимает. Хотя в этом доме редко случается, чтобы мастер сам что-либо делал. Но митридатсиум, и правда, каждый день не делают. Так что пусть мастер сам им и занимается. Хотя, между прочим, Март уверен, что составленный им митридатсиум ничуть не меньше подействовал бы на здоровье ратмана.
— Мньмньмньм. Начнем. Прежде всего дай мне для основы электуариума[29], ну, скажем, три лота пчелиной пыльцы!
Март открывает горшок с пчелиной пыльцой, маленькой серебряной ложкой берет подходящее количество и кладет на чашку весов. Мастер ставит на другую чашку трехлотовую гирю и для точности добавляет еще щепотку. И тут — и тут он зажмуривает глаза и разевает рот.
Так-так! В точности так, как будто он собирается заорать и только ждет, чтобы ему дали разрешение. Потом откидывает назад дрожащую голову, получает разрешение и чихает — ААА-АААА-ПЧХИ! ИИИ! Со страшным усердием и четырьмя «и». И хотя в последний момент он отвернул нос в сторону, это ничего не спасает. Порыв ветра от его чиха такой сильный, что пчелиная пыльца исчезает с весов, будто ее корова языком слизала…
— Мньмньмньм, — говорит мастер, — слава тебе Господи, что это случилось у нас не с рубиновой пылью, а с пчелиной пыльцой, которая стоит только десять шиллингов лот.
— И за которую мы сами платим лишь два шиллинга за лот, — замечает Март.
— Но благодаря которой наша потеря составляет всё-таки тридцать шиллингов, а не шесть, баранья твоя башка! — ворчит мастер.
Но Марту лень возражать, потому что толку от этого всё равно не будет. Кроме того, мастер тут же велит снова достать с полки пчелиную пыльцу. И на этот раз работа некоторое время идет весьма успешно. Март сыплет на весы, как велит мастер, пчелиную пыльцу, и молотую акулью чешую, и козлиную кровь в порошке. И мастер отвешивает нужные дозы, высыпает их на каменное блюдо среднего размера и смешивает.