Я выдохнул.
— Да уж, — сказал я. — И кто же это придумал?
— Это, Матвей, даже придумывать не надо, это очевиднейшая вещь, лежащая на поверхности, — ответил дед. — И всем хорошо: население нашей страны имеет Яр, то есть, имеет лучшее здоровье, живёт дольше, в случае войны становится гораздо более полезно, а мы делаем вид, что теперь наши титулы существуют только формально, а на самом деле даже увеличиваем наше влияние.
— Слушай, но сейчас княжич может жениться на простой дворянке, а если нетитулованные дворяне окончательно смешаются с простолюдинами, то, как же быть? — спросил я. — Не получится же женить княжичей только на графинях и княжнах, так и до вырождения недалеко.
— А так и быть, — ответил князь Мартынов. — Представь заголовки газет на прилавках и в Паутине: «молодой граф Гагарин женился на простой кассирше из бистро! История современной Золушки!».
— То есть, будут разрешены браки между дворянами и простолюдинами? — не поверил я.
— Мужчине можно будет жениться на простолюдинке, — поправил меня дед. — Тогда их потомок по мужской линии будет сохранять титул. Это будет своего рода династический союз между аристократами и обществом.
— Потому что если аристократы будут заключать браки только между собой, то простые граждане имеющие все общественные права, да ещё и Яр, могут задаться вопросами, зачем вообще нужны аристократы? — спросил я.
— Именно так, — кивнул дед.
— А если девушка-графиня или там, княжна, влюбится в простого учёного или писателя, или допустим даже уборщика, ей, получается, замуж нельзя будет? Ущемление прав женщин какое-то намечается.
— А тебя это так волнует? — прищурился Юрий Мартынов.
— Это будет волновать журналистов и всяких баламутов, которые будут искать, в чём бы нехорошем обвинить аристократию, — ответил я. — Ты же и сам это знаешь.
— Конечно, знаю, — кивнул князь. — Естественно, ребёнок от их союза никакого титула не унаследует. Но браки никто не запрещает и сейчас, не так ли?
— А титулы будут существовать просто как красивый фантик, — сказал я. — Точнее, так будут считать неаристократы. Мол, замуж-то девушке выйти можно, а то, что она потеряет титул, так и пусть, кому он нужен-то? Так?
— В точности так, — подтвердил князь Мартынов.
После этих слов мы погрузились в молчание. Я глубоко задумался над тем, что мне рассказал дед. Через пару минут он нарушил тишину обратившись к девушке, о присутствии которой я, погружённый в мысли, уже успел забыть, хотя она сидела всё это время напротив меня:
— Ну что? Чувствуешь что-нибудь?
— Нет, — покачала та головой, сочувствующе глядя на меня, — совсем ничего.
— Я попросил нашу прекрасную спутницу проверить, есть ли у тебя Яр, — объяснил мне дед, — у неё огромный резервуар Яры, что позволяет ей уникально чувствовать мужскую энергию.
— Которой, у вас, князь, очень много, — она посмотрела на него с восхищением.
— Благодарю вас, вы очень добры, — склонил голову старый князь.
— А зачем меня проверять? — спросил я.
То есть, сам-то я понимал, что у меня был Яр и что только то, что я снова его истратил, помогло мне сохранить мою тайну, но мне было интересно, почему вдруг у моего деда появились сомнения.
— Ну, вдруг ты какой-то нечеловеческой силой воли, которой, впрочем, у тебя никогда не наблюдалось, смог вытерпеть недавние испытания и скрыть наличие у тебя Яра, — ответил дед. — Мне же нужно знать всё о своих потенциальных наследниках.
Я молчал.
— К тому же, вчера тебя видели в ресторане с фрейлиной Аматуни, видимо, ей нравится твоя компания, — продолжил Юрий Мартынов. — Вот я и предположил, что у тебя есть Яр, который её притягивает,
— Ну, как видишь, мы просто друзья, — пожал плечами я.
— Хм, вероятно, — задумчиво ответил князь Мартынов. И спросил: — Я ответил на все твои вопросы?
— Да, Ваше Сиятельство, — сказал я.
— Тогда всего хорошего, — он указал глазами на дверь.
Машина остановилась, и я обнаружил, что мы снова находимся у двери в мою квартиру. Я потянулся к дверной ручке, но дед покачал головой. Это означало, что если я не дождусь, пока водитель выйдет и откроет передо мной дверь, то я окончательно опозорю весь род Мартыновых.
Выйдя из машины как положено, я, наконец, зашёл в квартиру. Последние дни я под вечер бывал совершенно вымотан, так как каждый новый день приносил что-то новенькое. И, самое, интересное, мне до сих пор удавалось держать в неведении о своих приключениях самого близкого ко мне человека, — Тараса.