— Вдруг тебе понадобиться совет в самый разгар процесса, а кто его даст, если не лучшая подруга?
— Уже послушала я один твой совет, — фыркаю. — И чем все закончилось?
— Чем? — обеспокоенно спрашивает подруга. — Насколько все плохо по шкале от одного до пяти?
— Пятьдесят!
— Урод?
— Понятия не имею. Он просто не пришел.
— Шутишь! — вскрикивает Аська.
— Не-а, — качаю головой, царапая ногтем деревянную столешницу стойки бара. — Прикинь, как мне “везет” с мужиками? Меня даже ноунейм (прим. кто-либо или что-либо мало известное) из “Тиндер” продинамил. Как пить дать закончу свою жизнь в окружении десяти кошек. Хотя нет, и это не мой вариант. Я же собачница.
— Да ладно тебе, может, человек просто задерживается… — звучит с изрядной долей скепсиса.
— На двадцать три минуты? — подливаю я масла в огонь.
— Оу-у-у…
— Вот тебе и “оу”. Ну и пофиг. Мне вообще он не понравился, чтобы ты знала.
— Ты же его даже не видела, Марта! У него в профиле ни одной фотки!
Точно…
— А мне его имя не понравилось, вот! — нахожу способ выкрутиться. — Что это за деревенское “Семен”? Наверняка какой-нибудь среднестатистический лошок, живущий с мамулей и разжиревший на ее щах-борщах, — хмыкаю, краем глаза замечая движение по левую руку от себя. Кажется, кто-то заземлился по соседству?
Оглядываюсь. Точно. На высокий барный стул приземлил свою пятую точку парень с весьма симпатичным профилем и накачанными бицухами, что обтягивают рукава серого пуловера. Волосы отливают то ли русым, то ли рыжим. Свет в баре приглушенный, так и не поймешь. И от него убийственно классно пахнет дорогим парфюмом! А еще сексом. Черт, от этого спортивного красавчика реально фонит сексуальной энергией! Или это уже у меня проблемы с мировосприятием после восьмимесячного вынужденного воздержания ввиду отсутствия постоянного полового партнера?
Эх…
Меня бросает в жар в самых неприличных местах. Кровь приливает туда, куда совершенно не нужно! Я закидываю ногу на ногу, сильнее сжимая бедра. Хватаю бокал. Принимаю соблазнительную позу, такую, чтобы в вырезе платья слегка оголилось бедро, и дразняще всасываю остатки коктейля через трубочку, тут же махая официанту с просьбой повторить. А сама кошу взгляд на сгусток тестостерона, сидящий по соседству.
Я бы его…
Да с ним…
Вот только в мою сторону этот красавчик не смотрит. Ноль внимания. Будто я пустое место и вообще не для него тут стараюсь. Это задевает.
Ну и ладно! Хорошо, хоть не попала впросак, потому что этот товарищ явно не Семен. Таких Апполонов с улыбкой “снимай свои трусики, детка” мамы не называют Семенами!
Я отворачиваюсь и слышу на том конце провода:
— Фомина, прие-е-ем!
— Да, — бурчу, — да, отвлеклась, прости. Что ты там говорила?
— Я говорю… а, впрочем, знаешь, забей.
— Уже. В общем, свидание оказалось на редкость дерьмовой идеей. Да и бар, честно говоря, видавший виды. Маленький, камерный какой-то, и подбор музыки странный, — морщу нос. — Правда, коктейли тут делают отвал башки, но, полагаю, это в большей степени заслуга симпатяжки бармена, а не заведения в целом, — улыбаюсь тому самому “симпатяжке бармену”, как раз забирая из его рук новую “порцию”.
— Ты, смотри, сильно там не наклюкайся. Ты завтра обещала мне помочь с закупками для питомника. Помнишь? Что, кстати, с Питти? Свозила его к ветеринару?
— Про закупки помню. К вету свозила. Мое храпящее животное полностью здорово. Завели ему новый ветпаспорт, чипировали и получили разрешение на перелеты. Осталось дело за малым: купить переноску и выбрать, куда рвануть на майских в отпуск. Есть идеи? Я вот склоняюсь к Таю…
— А я… ой, — охает Ася, — вторая линия. Клиентка звонит. Я тебе перезвоню. Ты давай там это, не раскисай, Мартых!
— Все тип-топ, — вздыхаю в трубку, но подруга уже не слышит, потому что сбрасывает вызов прежде, чем я успеваю открыть рот. С ней это частенько бывает. Вечно в делах. Вечно в работе. Жизнь у нее кипит. Одна я сижу на попе ровно, причем в данный момент в самом прямом смысле.
Я обхватываю губами трубочку и, потягивая коктейль, проверяю уведомления на телефоне. Ни одного нового сообщения. Семен из “Тиндера” тоже молчит, а время уже, на минуточку, восемь-тридцать две. Опоздание на тридцать две минуты — это уже не опоздание, а преднамеренный игнор. Ясно все с тобой, Семен. В бан тебя!