– Да!
– Шарики бегут не связанные между собой. Бегут в общем потоке. У них нет никакой задачи. Сейчас мы им эту задачу поставим. Найдите поврежденный участок, там, где у вас синяк.
– А если синяка нет? – спросил все тот же любопытный студент.
– Если ты не заткнешься, то я тебе его поставлю, – ответил ему хмурый мужчина со впалыми небритыми щеками.
– Вопросы это очень хорошо, – заступился за студента Эем. – Если синяка нет, представьте себе его. Эффект вы не увидите, но при правильном выполнении задания почувствуете в этом месте холод.
– Понял!
– Все остальные, я думаю, без проблем заметят повреждение.
– Вижу! Вижу! – неожиданно громко закричала женщина с синяком. Со стороны она выглядела такой счастливой, словно маленькая девчонка в парке аттракционов.
– Теперь так же, как мы набирали воздух в легкие, мысленно собираем шарики и направляем их к этому месту. Направляем и задерживаем, создавая очаг и сливая вещество в единое целое.
– А вдыхать надо?
– Необязательно!
– О, господи!!! Они бегут к месту! – женщина стояла, зажмурившись и улыбаясь от уха до уха. – Ой! Разбегаются!
– С первого раза не получится. Повторяйте попытки собрать их вместе.
Надо сказать, что при всем цинизме и нежелании учиться, Маруся поймала себя на том, что сосредоточенно пытается поймать шарики и собрать их в единое целое. Это было похоже на глупую, но увлекательную игру в телефоне…
– Собрала!
– Не все… но достаточно…
Казалось, что Эем может заглядывать в картинки любого ученика. Наверное, так оно и было. Он был похож на учителя, который идет между рядами, высматривая, кто что написал в своей школьной тетради.
– Гематома выглядит как плотное скопление. Теперь там же образовалось плотное скопление шариков. Нам нужно разбить гематому.
– Холодно! Правда холодно!
– Поздравляю!
– Прикоооольно, – обрадовался любопытный студент. – Я направил все шарики в больную десну и она онемела.
– Это не десна, это нерв. Ты можешь убить его так же, как и синяк. Продолжай.
– А я соседние нервы не убью?
– Сейчас… – Эем слегка прищурился, словно производя какое-то действие. – Так лучше видно?
– Ничего себе.
– Теперь не промахнешься.
«А что это за люди?» – неожиданно опомнилась Маруся, отвлекшись на диалог со студентом.
«Ученики».
«Откуда они?»
«Потом расскажу».
«Все на потом».
«Это добровольцы, согласившиеся на инъекцию».
«Почему они согласились?»
«У каждого из них серьезное заболевание. Инъекция может спасти им жизнь».
«От синяков?»
«Начинать надо с малого. Принцип один и тот же».
Сейчас, после этих слов, Маруся более внимательно осмотрела класс. То, что вначале не бросилось в глаза, сейчас казалось очевидным. Несколько женщин сидели в косынках, явно скрывающих отсутствие волос, кто-то был невероятно худым, а кто-то, наоборот, толстым, кто-то даже не мог сидеть и слушал Эема практически лежа.
«Вы, правда, можете им помочь?»
«Спроси у своей мамы».
«Мама умирает!?»
«Уже нет».
«Почему ты так не любишь отвечать на мои вопросы?»
«Я хочу, чтобы ты сама все увидела».
– С силой, как если бы вы захотели резко выдохнуть воздух, чтобы затушить все свечки на свое восьмидесятилетие, выдохните воздух. Только вместо воздуха будут шарики. Вы должны резко вытолкнуть их в сторону уплотнения. Так… Да! Правильно! Не дайте им разбежаться. Соберите их снова вместе и повторите. Бомбите ее. Разбейте гематому… Так! Так! Еще! Отключаю картинку, а вы продолжаете. Все запомнили действие? Отлично… Продолжайте и смотрите сами на синяк. Смотрите снаружи уже.. Снаружи. Ну?
– Мамочки мои!!! – заголосила женщина. – Его нет!
Маруся даже вскочила с места и подошла поближе. Весьма ощутимый, насыщенно фиолетовый синяк под коленкой бесследно пропал.
На перемене все, как настоящие школьники, толпились в коридоре и ели свои питательные и, если верить Носу, пластиковые обеды из пластиковой посуды. Воодушевленные последним занятием, разновозрастные ученики делились впечатлениями, оголяли руки, ноги и даже животы, демонстрируя успехи и выкрикивая фразы типа «фантастика!», «с ума сойти!» и прочие «не может быть!». А надоедливый студент ходил с широко открытым ртом, пытаясь, видимо, показать своим одноклассникам вылеченный зуб.
– Как вы их находите?
Маруся и Эем стояли чуть в стороне и наблюдали за происходящим с легкой улыбкой.
– По-разному. Обычно они сами приходят.
– Сюда?
– В салоны магии.
– О, Боже! Ну и придурки! Я думала, в салоны магии верят только сумасшедшие тетки.
Эем перестал улыбаться и посмотрел на Марусю с нескрываемой злостью.
– Эти люди начинают верить в волшебство, потеряв всякую надежду. Не вижу в этом ничего плохого.
– Но ведь это обман! Все эти салоны это просто разводка. С людей снимают кучу денег, обещая им помощь…
– И как видишь, помогают.
– Ты что, оправдываешь этот грязный бизнес?
– Нет! Я просто ответил на твой вопрос.
– Но почему там?
– А где? В хирургическом отделении? Как ты себе это представляешь? Человек приходит к врачам, а мы предлагаем ему удалить опухоль при помощи неизвестной инъекции и самолечения?
– Ну да…
– За нами способны пойти только те, кто готов поверить в чудо.
– А зачем это вам? Вы здесь собрались, чтобы вылечить всех людей?
– Нет.
– А зачем? Собираете армию?
– Армию? – на лице Эема отразилось настолько сильное удивление, что Маруся осознала всю глупость своего вопроса. – Я же говорил, начинать надо с малого, а принцип действия одинаковый. Мы можем сделать жизнь людей лучше. Можем научить их лучше понимать друг друга, лечить неизлечимые болезни, жить в гармонии с собой, другими людьми, в гармонии с нами.
– Это, я так понимаю, главное.
– Что?
– Жить с вами.
– Если мы не добьемся этого, мы исчезнем.
– Значит, главная причина все же не благородство, а инстинкт самосохранения?
– Нет, нет, нет. Не так… – Эем задумался. – Мы же делимся знаниями? Мы делаем вашу жизнь лучше.
– Но это всего лишь плата за проживание на нашей территории!
– На вашей?
Эем развернулся и пошел по коридору в сторону лифта.
«Иди за мной», – услышала Маруся его голос.
Они зашли в лифт и неожиданно долго ехали в нем, причем так, что ни одна лампочка на панели не мигала, и догадаться, куда именно едет лифт, было невозможно. Наконец, двери открылись. Прямо за ними находилось небольшое помещение, очень темное и маленькое, как будто это был платяной шкаф. Еще большее сходство со шкафом придавало множество раздвижных дверей, идущих вдоль стены.
Эем вышел и выжидающе посмотрел на Марусю, видимо, предлагая ей следовать за ним. Выходить из светлого лифта в узкий темный коридор было неуютно, но оставаться внутри или уезжать казалось неприличным.
«Я не сделаю тебе ничего плохого», – услышала Маруся.
– Я и не боюсь, – вслух соврала она.
Когда двери за ее спиной закрылись, в «шкафу» пропал единственный источник света и темнота стала такой густой и обволакивающей, что невозможно было даже разобрать, где что находится. Маруся осторожно вытянула руку, чтобы нащупать стены.
«Закрой глаза».
– Зачем? Я и так ничего не вижу.
«Просто слушай, что я говорю, и выполняй».
– Хорошо.
Маруся зажмурилась и тут же перед ее глазами возникла картинка, как тогда на уроке. Словно она видела свое тело изнутри.
«Иди вверх. Найди глаза».
Маруся послушно «двинулась» вверх. Вот голова, вот глаза — они выглядят смешно, как два мячика для пинг-понга. Модель тела была очень абстрактная, словно сделанная из разноцветного конструктора. Словно это был не живой организм, а машина со множеством деталей, проводков, ремней и узлов.
«Заходи в глаза».
– Как в глаза?