Разум ей говорил, что эти желания выделываться и доказывать кому-то что-то не имели никакого смысла. Ей ничего не нужно было даже говорить, чтобы обозначать своё превосходство над другими. Но вот чувства, этот намешанный коктейль любви, говорил ей обратное. Она как будто вернулась в детство, забитая и безвольная девочка, отчаянно пытающаяся привлечь внимание своего отца, в надежде найти в нём защиту от избиений сестёр и угроз мачех. Только с отцом у неё ничего не вышло. Он был до конца своей ничтожной жизни безразличен к ней. Только когда она расправилась со своими сёстрами и наставила на него пистолет, он обратил на неё внимание. В его глазах была ненависть и ярость, тогда эти эмоции казались Ванессе забавными. Она с усмешкой выпустила в живот отца десяток пуль и после наблюдала затем, как жизнь медленно уходила из его глаз. До самого своего последнего вздоха, бывший Кингпин, выражал только эти две эмоции. Не было ни страха, ни сожаления.
Удивительно, подумала тогда молодая Ванесса. Сейчас же, стоя перед горящими обломками мясокомбината, Фиск была похожа на своего отца. Вместо страха за своего возлюбленного в ней кипела лютая ненависть. Мёртвая чёрная душа, подпитываясь болью из-за потери близкого человека, медленно превращалась во всепоглощающую чёрную дыру. Из центра которой неторопливо тянулись красные щупальца, больше похожие на пульсирующие вены. Что происходили внутри души Ванессы – никто не знал, даже она сама.
– Мы должны откопать его, – безэмоциональный мёртвый голос, больше похожий на голос машины, чем на голос человека. С момента взрыва и отданного Ванессой приказа прошло несколько десятков секунд, но этого было достаточно, чтобы полностью прочувствовать боль от утраты человека и запустить процесс неизведанного преображения.
……
– НЕЕЕЕЕТ! – со слезами на глазах бросилась в сторону разрушенного комбината Гера, но её вовремя успела перехватить Петра с кое-как оклемавшейся Гвен. – Нам нужно помочь ему!
– Успокойся, видишь те люди уже начали раскопки! Мы будем только мешаться. Не беспокойся, с Августом должно быть всё в порядке! – старалась успокоить Петра Геру.
– Да, ты там не чем не поможешь! Вспомни, Август не обычный человек, он настоящий герой! Обычный взрыв не смог нанести ему никакого вреда! – твердила в такт Петре Гвен. Только вот почему-то уверенности в своих словах Стейси не чувствовала. Жгучее чувство пробрало её изнутри. Глаза и нос болезненно слезились, но Гвен старалась удержать всё внутри себя. Одной Геры полной слёз уже было достаточно.
……
С блестящими от ненависти алыми глазами, больше сейчас похожими на окровавленные луны, стоя прямо в эпицентре огня, Кингпин поднимала и отбрасывала в сторону огромные камни, ищя Августа. Её подчинённые помогали ей, но делали это не особо эффективно. Они не могли так же бесстрашно полезть в огонь следом за своей госпожой, иначе он сжёг бы их за считанные минуты. Только одна Меченая, кое-как могла держаться подле своей старшей сестры.
Меченая в своей голове уже несколько сотен раз прокляла Августа и надеялась на то, что этот взрыв убил его. Наёмник ей сразу не понравился, даже если не брать в расчёт их первую встречу на стройплощадке. Слишком уж он нагло общался с её старшей сестрой. Ещё Меченая очень сильно ревновала Ванессу к Августу. Всё-таки наёмник был мужчиной, между ним и сестрой могли возникнуть чувства. Тогда старшая сестра может увлечься этим мужчиной и вовсе позабыть о ней. Делиться с кем-то, а уж тем более терять внимание сестры, Меченая на отрез отказывалась. Для неё такое было подобно смерти.
– Сестра, с тобой всё в порядке? – тихо обратилась к Ванессе Меченая. Фиск даже не повернулась в её сторону, продолжая монотонно раскапывать завалы. Это сильно расстроило последнюю.
Вдруг огромный булыжник, находящийся в метрах трёх от Кингпин, затрясся. Ванесса сразу же обратила на него внимание, её глаза подозрительно сузились. Она сделала пару шагов, как трясущийся камень приподнялся и отлетел в сторону. Под камнем оказался маленький разлом, откуда выглянула сначала одна рука, потом нащупав опору, появилась и другая. Немного напрягшись, руки вытащила за собой тело. При виде появившегося человека от Меченой сразу засквозило обидой и злостью, а от Ванессы не исходило никаких эмоций. Она просто своими ожесточёнными глазами смотрела на уставшее лицо Августа.
Наёмник потерял свой шлем под завалами. Его лицо было открыто, он с облегчением выдохнул. Еле выбрался, в выживании виновата была только удача. Ему удалось за считанные секунды до взрыва найти укромное место и спрятаться там. Последующий огонь и обрушения особо не зацепили его и он удачно выбрался наружу.