Офелия тяжело дышала и смотрела в прорези маски, стараясь поймать взгляд незнакомца. Когда же их взгляды встретились, снова чувство узнавания пробежалось по телу Гадюки.
– Твои удары похожи на комариные укусы. Тебе стоило больше тренироваться и искать новые возможности для роста собственных сил.
– Ты не Август, – помотала головой Гадюка. – Кто ты такой, почему мои подчинённые предали меня?
– Как собственные дети могут поднять руку на своего родителя? – удивлённо спросил мужчина, вызывая непонимание у Гадюки. К чему был задан его вопрос?
Незнакомец протянул руку к груди Офелии и что-то схватил. Резким движение он оторвал серебряную цепочку со свастикой и бросил её на пол:
– Не носи больше это, не позорься.
Слова мужчины привели Гадюку в ярость! Лучше уж пусть она умрёт в бою, чем будет унижена незнакомцем! Женщина уже напрягла мышцы, чтобы нанести очередную серию ударов по стоящему напротив противнику, как что-то в её сознании щёлкнуло. Ей вдруг пришло какое-то осознание. Принадлежность к Гидре, загадочное предательство верных подчинённых, странные слова о детях и такое собственническое поведение по отношению к ней.
Догадка стала медленно всплывать в сознании Офелии и вместе с этим, сам незнакомец тоже стал снимать со своего лица маску.
– О-отец…? – сделала шаг назад Гадюка, её глаза широко открылись, а зрачки словно сошли с ума. Они то расширялись, то сужались, выдавая высшую степень шока. Не узнать человека, которому ты поклоняешься? Даже если он сильно постарел, Офелия легко смогла узнать в стоящем перед ней мужчине собственного отца. Эта знакомая стойка, аура и взгляд. Теперь до Гадюки наконец дошло, почему она чувствовала что-то близкое в движениях незнакомца.
Август снявший маску никак не ответил. Он старался адаптироваться к ситуации и вести себя как Красный череп.
Молчание отца Офелия приняла близко к сердцу и немного расстроилась. Она не разу не видела Иоганна в живую и возможно он даже не знал о её существовании, поэтому глава Нью-Йоркского отделения Гидры быстро исправилась:
– Герр Шмидт, это и правда вы?
Август удивился от того, как Гадюка первый раз обратилась к нему. Он недопонял её и подумал, что под “отцом” она подразумевала “отец-основатель”. Поэтому он растянул свои руки в стороны и обратился к женщине:
– Подойди сюда, дочь моя.
Гадюка послушно подошла к Августу. Его руки обняли её и притронулись к её голове. Нежное тепло стало распространять от рук мужчины по всему телу женщины. Сердце Офелии бешено забилось от признания собственного отца. Хотя Гадюка ещё до конца не была уверена, что стоящей перед ней человек именно её биологический отец, но ей было всё равно приятно услышать признание даже из уст похожего на Красного черепа человека.
Дальше, чтобы подтвердить свою личность в лице Красного черепа, Август из памяти вытащил секретные коды протоколов Гидры, которые были известны только высшему офицерскому составу. После распада организации, на свете остались единицы, которые знали о секретных протоколах. Только после ещё ряда проверок со стороны Гадюки, с горем пополам, но Августу удалось выполнить первое задание из цепочки заданий.
Доказать свою личность обычному рядовому составу Гидры было намного проще, чем Офелии. Она задавала кучу вопросов Августу, большая часть из которых были личными. К примеру она интересовалась, какая группа крови у него или какими болезнями он переболел в детстве. Как пришёл к власти, как создавал Гидру… Где-то примерно на середине вопросов, наёмнику пришло оповещение о выполнении задания и после него он сразу перебил Офелию и прекратил её допрос.
В награду за выполнение задания он получил преданность Нью-Йоркского отделения и координаты лаборатории с сывороткой “Гвардеец”. Полученные координаты он сразу передал Офелии, вместе с другими координатами секретных и условно полезных лабораторий. Стоило использовать память Красного черепа с максимальной пользой для себя.
– Внимательно отнесись к этой лаборатории. В её застенках должны остаться материалы по созданию сыворотки суперсолдата “Гвардеец”, – выдавал ЦУ Август, пока Офелия сидела напротив него и внимательно делала пометки на карте.
Изредка, когда девушка думала, что Август не видит, она кидала на него любопытные взгляды.
(Офелия Шмидт)